Девочка с темными волосами, подстриженными явно быстро и не очень умело, упрямо вздернутым курносым носом, россыпью веснушек на скуластом лице и большими карими глазами сидела на парапете одной из набережных Майами. У ее ног стоял старенький, видавший многое скейтборд. Девочку звали Риона Санчез, и она очень не хотела идти в школу.
Ей было тринадцать лет, она жила в небольшой квартирке в западной части города вместе с мамой, младшим братом Луисом и отчимом с трудным именем Густав Тандерберг.
Мама работала на швейной фабрике, Густав перебивался заказами на стройке, малыш Луис чаще всего оставался на попечении сестры. Большую часть времени Риона была предоставлена самой себе, мама и Густав не слишком-то интересовались проблемами и чувствами девочки.
Училась она в школе имени святого Титуса. Обычная школа со своими проблемами, драмами и интригами.
Своего отца девочка не знала, а мать рассказывала о нем неохотно и отделывалась общими фразами:
– Он мне всю жизнь испортил… – часто говорила она, когда после трудной смены на фабрике мыла посуду на маленькой кухне под аккомпанемент хныканья Луиса. – Я поверила его сказочкам о хорошей жизни, приехала сюда и вот, посмотри, к чему все привело. Ни имени, ни того, кем был ее отец, Риона не знала. Максимум, что удалось выудить из матери, что он был из другой страны. Из какой? Как родители познакомились? Почему и куда ушел отец? На эти вопросы не было ответов.
Риона поправила непослушные пряди, что выбивались из-под линялой, застираной кепки, и принялась смотреть на океан. Она часто приходила на набережную, чтобы посмотреть на волны океана, помечтать о жизни, которая так никогда и не настанет, где не будет глупых и скучных школьных уроков и не нужно будет донашивать одежду за соседскими детьми, где каждый вечер стол будет ломиться от еды, а она наконец-то сможет купить себе новый скейт.
Риона любила маму и Луиса, и даже Густав не вызывал у нее раздражения, но в своих мечтах она была не с ними. С подростковым безразличием она отметала все, что ее не устраивало.
Мама говорила, что нужно учиться, много трудиться, чтобы вырваться из бедности, стать успешной и богатой. Риона слушала это вполуха. Слишком много было вокруг нее примеров того, что ни образование, ни упорный труд не гарантируют сытой и богатой жизни.
Мистер Фитц, что жил в квартире напротив, знал, казалось, все на свете, он часто собирал вокруг себя детишек во дворе и мог часами рассказывать им истории о других странах, о научных открытиях, экзотических животных и природных явлениях. Жил мистер Фитц на пособие, одевался в одну и ту же одежду круглый год и зачастую не мог себе позволить сытного ужина.
Еще мама часто говорила, что нельзя связываться с преступниками, ведь это приведет Риону к тюрьме. Девочка же видела, как бандиты, члены банд и их главари разъезжают на шикарных тачках, увешанные золотыми цепями, и как они сорят деньгами направо и налево и полиции до этого нет никакого дела!
Не только желание прогулять школу и посмотреть на океан приводили Риону на набережную. Как и все ее знакомые, она промышляла мелкими кражами и хулиганством.
К ним в школу как-то приходил полицейский и рассказывал, как дети попадают в тюрьму, за что можно туда попасть и какие последствия для будущей жизни это за собой повлечет. Единственное, что вынесла девочка из этого занятия, что лучше не попадаться копам.
Сегодня набережная была пуста. Риона вздохнула, спрыгнула с парапета и закинула на спину заштопанный в нескольких местах рюкзак с оторванным логотипом. Придется идти в школу без улова.
– Эй, малявка! – услышала она грубый мальчишеский голос. – Куда это ты собралась?
Девочка обернулась и увидела, как к ней развязной походкой подходил Рауль. Парень был крупным даже для своих пятнадцати лет, он был одет в джинсовую безрукавку и полинявшие шорты. Спутанные нечесаные волосы были перевязаны на лбу банданой.
– Мне в школу пора, – спокойно ответила Риона, наступая одной ногой на скейт. – Сам видишь, сегодня здесь ловить нечего.
Рауль остановился в шаге от девочки.
– А меня это должно волновать? – нагло спросил он. – Ты знаешь правило: работаешь на улице – отдавай часть денег.
Рауль сам себе присвоил право отбирать у детей карманные деньги, если кому-то они перепадали, и он собирал дань с тех, кто, как Риона, старался заработать любыми способами.
– Ты же вроде в школе учился, – дерзко ответила девочка. – Тебя не учили считать? Часть от ничего – и есть ничего.
– Это в школе такая арифметика. – Рауль презрительно сплюнул прямо под ноги Рионы. – А у меня другая. Ты должна платить каждый день.
– Отвали! Денег у меня все равно нет. – Девочка с презрением смотрела на парня.
– Но есть кое-что другое. – Рауль грязно улыбнулся и попытался дотронуться до щеки Рионы.
Глаза девочки блеснули злобой. Рауль был так близко, что она чувствовала кислый запах пота от его подмышек, видела желтые от сигарет зубы и прыщи на уродливом лице. Риона подняла ногу и с силой опустила ее на край скейта. Деревянная доска подскочила и ударила Рауля прямо между ног.
– Ах ты ж мелкая… – Он согнулся пополам, держась за больное место, и судорожно ловил воздух ртом.
