«Веришь кому-то,
и в результате попадаешь в неприятности –
так всегда и бывает»
Хвала создателям этого…
Этак ушёл –
И поминай, как звали.
А на утро,
Словно кто-то в глаза
Песку насыпал…
А впрочем, и не важно совсем.
Есть, главное, из всего этого польза.
Это как сидишь порой ночью
И разговариваешь сам с собой,
Или с тобой… или нет…
Ну не в том суть.
Разговариваешь.
А потом всякие мысли ещё
На ум лезут.
Ведь прямо на ум.
Лезут.
Тебе то что!
Известно – раз и пошла.
У тебя дел много.
А я – сиди и думай.
Делать скоро совсем нечего станет.
Это пока на работе.
Пока.
А потом…
Сколько раз уже!
Туда-сюда! Повторяется что ли оно –
Время?
Даже не знаю, что со мной случилось.
Спать не могу, всё время думаю.
Думаю о…
Думаю.
Пишу всё время.
Пишу, пишу.
Горячо внутри.
Жжёт всё.
Потому что… Жжёт всё.
Какие-то мысли всё не о том.
Я уже такой статный стал.
Статный.
Как стул.
Женат.
У меня даже деньги бывают.
А всё думаю.
Нет! Мне определённо надо в кулак всё это сжать.
Всё это сжать!
Как шею сжать.
Как пучок волос прямо!
Сильно дёрнуть – и выдернуть это из головы!
Оно – это, ногами задрыгает, наверно.
Наверно задрыгает.
Страшное наверно будет. В крови всё.
Как новорождённый.
Я его в окно наверно выброшу.
Прямо криком имени своего к людям.
Двуногим.
Пусть там растёт.
Среди них.
А я лягу спать.
Со смены пришёл. Устал.
У меня раньше…
Раньше…
Слово какое странное.
У меня раньше были друзья.
Был двор, детство,
И день рождения в июле.
Он у меня всегда был в июле.
Так уж получилось.
Но дело не в этом.
Сегодня проснулся утром и понял –
Нет,
Это не я!
Около моих ушей прямо
Кто-то летал в это время…
Кто-то…
И говорил мне
Что-то…
Вот ведь!
– ни кто он,
Ни что говорил – не понять!
Но я всё же прислушался…:
«Не буди спящей собаки»
…Вот и день к завершению.
Когда успел?
Взялся вот про ТОГО вспоминать –
Не меня,
И всё –
День коту под хвост.
А дел-то куча.
И вчера так же было…
И позавчера…
Сон уже свои щупальца протянул.
Коснуться меня хочет.
Фонарь за окном, на ветру…
А ТОТ,
Словно бы опять,
Скальпелем памяти
Время тронул:
Двор…
Июль…
Детство…
…Да что же это?!
Страстно желаю поверить
В невозможное.
В слова такие,
Что слышать бы…
Читать бы…
В свой адрес…
Вот хочу и всё!
Много бы отдал…
Так ведь знаю наверное –
Не мне они…
И тоска от этого.
Ничего не делаю.
Сижу сычом.
Просто сижу.
Лежу ещё,
Сплю –
Ничего не делаю,
Чтобы услышать…
А и сделать ничего не могу,
Потому что ведь она –
Она… она… она…
Наваждение…
Заполонила сердце,
Ум весь словно бы тоже
Заполонила.
И думаешь вроде о насущном,
А глядишь – нет ведь,
О ней…
О ней…
О ней…
Постой, брат, не руби с плеча.
Поживи ещё.
Я, как и ты, одинок.
Мой путь, как и твой,
Заплёван и осмеян.
Мы – лишь выродки матерей, лишённых ума,
Выброшенные в мир без цели.
Теперь твоя участь не лучше моей.
Ты – Ей не нужен.
Я – себе противен.
Жить тяжело.
Я знаю, как ты
По нескольку раз на дню
За бритву берёшься. Но только
Холодную сталь ощутят твои пальцы –
Кровь в жилах стынет
От ужаса. Сила инстинкта
В твоей голове
Уже оправданье находит
Низости мира.
Видишь, я знаю.
Ночью ты плачешь, когда все спят.
Слабый, как женщина.
Ночи боишься.
Боишься уснуть.
Боишься сто крат просыпаться…
Видишь, я знаю.
Боль отступает
Под утро…
Работать,
Чтобы выжить.
Работать,
Чтобы прокормить семью…
Время до вечера –
Как-то спокойней…
Люди – самовары.
Маньяк – скотина.
Твой поцелуй – наждак.
Какая-то мыльная опера получается в голове моей.
Я больше не буду пить…
И меньше не буду.
Просто не смешивать.
А так нормально.
Где это тридцать второе декабря? Не знаю.
Как я тебе позвоню, когда колокол разбит?
Звонарь спит.
Ух, какая ночь на дворе!
…А что мой маленький плачет?
Не будешь допивать?
Ну и слава богу…
Патефон из хрусталя,
из роговицы глаза
камыш.
Круги на воде,
словно в небо
брошенный камень луны.
Женщины в кудрях
ласкают ухо
пальцы прибоя.
Корабль зайдёт в этот порт
лишь на рассвете
лишь на рассвете появятся люди
лишь на рассвете
лишь на рассвете была ты прекрасна
лишь на рассвете
лишь на рассвете тебя обнаружат
лишь на рассвете…
Узел трещин змеями
расползается.
Серой
болью томится
стеклянный веер.
Сарданапал с ордами
со стен пал…
Гордый.
Лай колокольни.
Ты ли
в гробу?
Ночь уже.
Сеет луна
серебро
в чугунные души…
Взойдёт ли?
Четыре стены,
Потолок и пол.
Дверь и окно. Ночь за окном.
За дверью скорей всего тоже.
Там ещё ветер и дождь.
Традиции сумрачны.
Гидрометцентр…
Радио нет. Но зато есть блокнот.
Есть метроном, карандаш,
Сигареты и пиво.
Я часто вижу в глазах любимой
мне не знакомую тень.
Как будто кто-то идёт по следу.
Как будто кто-то ведёт летопись
наших с нею событий.
Я немного боюсь его, потому что не знаю…
не знаю его намерений.
Ещё иногда мне случается видеть
ужасную холодность
в лицах прохожих…
О, как чудовищна жизнь
уличной правдой своей…
Вот ещё: будто бы серым дождём
утро смывает следы преступлений.
Следы упоительного обмана…
Следы упоительного обмана…
Нет!
Боже мой! Вздор!
Вздор этот…
Я становлюсь безразличным –
с каждым днём всё боле и боле –
я сам становлюсь серым,
бесформенным, словно дождь…
Словно серый, бесформенный дождь…
Меня только тревожит
эта нелепая тень…
Эта нелепая,
Тень…
Я иду куда-то.
Подальше от людей. Из города.
Я иду куда-то.
Побыть в одиночестве. Или порезать вены.
