Глава 1
17 04 10 г
По вагонному окну били крупные капли дождя и дрожащими ручейками мчались по диагонали рамы. За стеклом иллюзия создавала видимость движения пейзажа. Зависшая небольшая туча поливала темным шлейфом выделяющиеся из низины крыши дачных домиков. Картинка резко изменилась. Замелькали столбы на фоне темно-зеленого хвойного леса. Оголившаяся от снега насыпь указывала на зимнюю жизнедеятельность пассажиров. Но снег еще белыми пятнами проскальзывал, притаившись под тенью еловых лап. Парень в военной форме оторвал свой взгляд от окна и, присаживаясь, достал сотовый телефон. Надежда, что вот-вот потеплеет и все оживет, подняла ему настроение. Он, в форме пограничника, увенчанный изумрудным беретом, под которым находилось лицо молодого прибалта, сидел напротив попутчика с ноутбуком. В светлом, тихом и со множеством свободных мест вагоне пахло кислыми котлетами и чадило из водонагревателя. От угарного газа болела голова у бородатого мужика с ноутбуком. Его пальцы регулярно оставляли клавиатуру и потирали виски. Он чем-то напоминал одного из солистов группы “АББА” одетый в кроссовки, джинсы, вязаный жилет поверх сорочки. Жилистые руки, придерживающие потертый ноутбук, говорили о его среднем возрасте. Военный, сконструировав умное лицо, спросил его:
– Вы тоже во что-то играете?
– Может быть. Вот играю, все не наиграюсь! А если серьезно, то помогаю своему ассистенту с диссертацией. В жизни бывает, приходится меняться местами. Конечно, мне его жаль. Сейчас его голова не дает ногам покоя. Да и мне весьма интересна тема этой диссертации.
– А у вас небольшой акцент! Вы отдыхать едете в Москву?
– А ты настоящий пограничник, и вопросы у тебя, как у опытного таможенника!
– Так и есть, я сержант Егор Викторов.
– О да!
Бородатый протянул руку воину.
– А я доктор Жичко Боковский, или просто “Док”, и еще “Бок”, так меня называет ассистент. Он говорит, что Жичко не солидно.
– Вы врач? – поинтересовался Егор.
– Что ты, нет! Я молекулярный физик. А ты, Егор, в Москву? Навсегда?
– Все! Дембель! И прощай, Дальний Восток!
– И как там служба? А то в прессе всякое пишут.
– Да так. Сидел в дозорах, служил кинологом и кавалеристом. Очень много служебного времени, проводил ухаживая за животными.
В это мгновение ноутбук перестал шуметь, экран погас.
– Вот напасть! Остался без работы, батарея выдохлась. Теперь придется бездельничать. Димон! Димон, ты что там, заблудился? Проходишь родное купе.
В просвете между полками появился мужчина лет тридцати. Глубоко посаженные карие глаза, крючковатый нос, небольшая козлиная бородка и черные пакли дрэд. Так формировалась его физиономия.
– Слушай! Где ты ходишь? Я что, гардеробщик? Стерегу аппаратуру, никуда не отойти, а время уже одиннадцатый час.
– Бок, да что там стеречь! Пятнадцать килограмм камертонов, которые я с трудом дотащил к составу.
– Ладно! Давай садись, поболтай с попутчиком. Егор, это мой ассистент – Дмитрий Сатаров. А я пойду узнаю, где здесь ноутбук можно зарядить.
– Ты что, Бок! Это тебе не Запад, здесь все на хрен поломано. Уж до ночлежки потерпи.
– Ну, хорошо, я пошел.
Ассистент проводил взглядом уходящего доктора и повернулся к военному.
– Как служилось, Егор? Водка и бабы рекой лились?
– Ты, наверное, шутишь? До ближайшего населенного пункта через тайгу десять километров.
– А сам ты москвич? – заинтересованно спросил Дима.
– Да, я в Филях живу.
– А! Там, где был штаб «Двадцать одного глаза».
– Ты про что? – недоуменно уставился на мужчину Егор.
– Про совет Кутузова с генералами.
– Дим, да ты в истории силен?!
– Да брось… – прикрыл слегка глаза Димон. Вот Док – да, а в астрофизике вообще гений. Зато я его в языках опережаю. Мне удается общаться не только с европейцами, но и с людьми, говорящими на тюркском и фарси. А Док их не понимает.
– Знаешь, Дим, а мне и родной язык в школе, так себе давался – расстроенно проговорил служивый, понурив голову.
– Конечно, грамматика – сложная наука, но главное общение и понимание – подбадривающе похлопывая по плечу служивого, заметил полиглот.
– И как ты этого нахватался?
– Я вырос под Калугой, а отец мой с Северного Кавказа. С детства я уже знал два языка. Потом учеба, по окончании физмата свалил в Польшу. Здесь наши дорожки с Доком и переплелись. Из Польши мы, уже вместе, поехали работать в Англию. Там года два экспериментировали: ну, всякие опыты, микроскопы, датчики. Затем нас заманили во Францию. Изначально все шло хорошо, но для результатов нужно время. А время – это деньги. Ни того и ни другого у нас не было. Тут Доку позвонил его знакомый. Он когда-то приезжал сюда, и они вместе слушали лекции в МГУ. Док уже успел попрактиковаться на синхрофазотронах. Короче, он нас-то и позвал, говорит, что у них по нацпрограмме строится проект Российской “Силиконовой долины”. Сейчас собирают ученых. Так мы сразу чемоданы железками набили и двинулись в дорогу.
– Это вы сейчас прямо из Франции двигаетесь? – присвистнул Егор.
– Прямо, когда на самолете! А он, видите ли, летать не любит. Пришлось нам на пароходах и поездах добираться.
– Так, так! Значит, я на самолетах не люблю летать? – заглядывая в купе, поинтересовался доктор. Вот ты, Димон, располагал собственным велосипедом?
