– Валерия Константиновна, доброе утро, – приветствует меня ночной администратор.
– Доброе, – улыбаюсь я.
Хотя для меня оно совсем не такое. Полночи не спала, даже расплакалась ненадолго, но быстро взяла себя в руки. Слезами не поможешь. Слезы не избавят от проблем. В принципе, я и не жалуюсь. Подобное проходят многие – это в порядке вещей.
И я ни в коем случае не жалуюсь на свою жизнь. Не устаю себе повторять, что все сделала правильно. И я на самом деле счастлива. У меня есть все, о чем я мечтала…
– Не выспалась? – входит в комнату для персонала Вадим Валерьевич.
– Нет-нет, – заверяю его, снимая плащ. – Сейчас иду на ресепшн.
– Лер, – он берет меня за локоть и разворачивает к себе, – я же вижу. Да и предлагал уже не раз, чтобы ты ушла в полноценный отпуск. Будешь ты здесь числиться, не переживай. Как почувствуешь, что снова готова приступить к работе, так сразу и выйдешь.
Нет, я готова работать. Да, ночи иногда у меня выдаются бессонные, но я в девять на работе, ни разу не опоздала. На одно пособие не проживёшь, а деньги… Деньги, которые были ценой моего брака, так и лежат на счету.
Все сложилось как нельзя лучше. Как будто звёзды сошлись, когда я приехала в этот город. И квартиру нашла, и работу. И начальник вот вполне понимающий.
– Все в порядке, Вадим Валерьевич, – улыбаюсь ему и прикрепляю к блузке бейджик. – Пойду я.
– Давай хотя бы кофе выпьем, потом пойдешь, – подходит шеф к кофемашине. – Как дочка? – спрашивает, нажав кнопку.
– Хорошо, – отвечаю, чувствуя, как в груди разливается тепло, впрочем, как всегда, когда думаю о своей крошке. – Только зубы… – смеюсь, качая головой.
– Это да, – кивает со знанием дела Вадим Валерьевич, хотя, насколько знаю, детей у него нет. – По племянникам помню, – поясняет, подавая мне чашку. – Все так же с соседкой оставляешь?
Тут мне тоже просто несказанно повезло. Ирина Михайловна стала просто моим ангелом-хранителем. Медсестра на пенсии, живёт подо мной. Поначалу мы просто здоровались, когда встречались у подъезда. Было дело, когда дочка спала только на улице, вот я и просиживала на лавочке едва ли не сутками. И однажды Ирина Михайловна подсела ко мне, мы разговорились. И с тех пор сидела я уже не в одиночестве, а потом соседка мне стала давать, как она сказала, время для себя. Страшно было оставлять дочку, даже просто в магазин сходить. Но они, если можно так сказать, подружились. И теперь с девяти до трёх Ирина Михайловна сидит с Кристинкой, а я работаю.
– Да, они ладят, – отвечаю Вадиму Валерьевичу.
– Я вот все хотел спросить, – задумывается он. – Когда ты на работу устраивалась, документы заполняла… Ты же замужем, но ничего за все это время о муже не сказала. Почему тогда не разводишься?
А вот от этой темы в груди тепла нет. Скорее фантомная боль в сердце. Притупившаяся, но запомнившаяся очень хорошо.
– Меня все устраивает, – говорю и спешу на ресепшн, даже не допив кофе, лишь бы не продолжать этот разговор.
Если бы я подала на развод, то Тимуру не составило бы труда меня найти. И, соответственно, он бы узнал, что у нас есть ребенок. А пока я к этому не готова. Наверное, неправильно скрывать дочь от отца, но… У него уже есть тот самый наследник или наследница, как Тимур сказал в последнюю нашу встречу.
Работа отвлекает от мыслей о муже. Муж… Как будто слово из прошлой жизни, но по документам он у меня действительно есть.
В три сдаю смену и, переодевшись, иду домой. Октябрь в этом году теплый, ещё ни намека на осеннюю слякоть. Наверное, Ирина Михайловна с Кристиной гуляют, вот и присоединюсь к ним. Достаю телефон, чтобы позвонить соседке, но не успеваю. Он начинает разрываться у меня в руках.
– Привет, Юлька, – отвечаю на звонок, а сердце делает кульбит в груди.
И так каждый раз, когда звонит подруга. Снова привет из прошлой жизни. Пора бы уже перестать так реагировать, но не получается.
– Лерик, и тебе не хворать, – вздыхает Юлька, да так обречённо, что не остаётся никаких сомнений: она с новостями.
– Что? – спрашиваю я, даже остановившись и присев на ближайшую скамейку.
– Кто, я бы сказала, – подтверждает мои опасения подруга. – Я скоро сама перееду. Полтора года он не даёт мне прохода. И сколько бы я его ни убеждала, что не поддерживаю с тобой связь… В общем, Тимур пусть и козел редкостный, но дураком он никогда не был. Понимает же, что я лгу.
– Да что ж ему неймётся! – теперь я вздыхаю.
Пусть бы жил дальше, растил с Оксаной своего наследника… Зачем ему я? Зачем продолжает искать? И Юле, и моим родителям не даёт спокойно жить. Помню, буквально через пару дней после моего отъезда, когда я связалась с подругой, она меня огорошила новостью, что Тимур собрался в полицию идти, чтобы меня найти. Юлька его тогда кое-как убедила не делать этого, наплела что-то о том, что он дураком будет выглядеть, что я женщина совершеннолетняя, да и подруга подтвердит, что я никуда не пропадала, а просто сменила обстановку.
– Лер, я не знаю, – говорит Юлька. – Но выглядит он… Не сказать, что доволен, цветет и пахнет. Постарел будто лет на пять за это время.
– Может, он хочет развестись? – предполагаю я.
Ну действительно… Зачем ему ещё меня искать? Вот только я боюсь. До паники боюсь, что он заберёт у меня ребенка. Понимаю, это иррациональный страх, он у меня на уровне инстинктов. И появился он в тот же момент, когда в роддоме мне положили ребенка на грудь.
