Мартин не любил подобные места. Он вообще с опасением относился к большим скоплениям людей, будь то улица или торговый центр.
– Я не понимаю, что заставляет разумных с виду индивидов, создавать толкучку, обтираясь друг о дружку плечами и задницами. Такое ощущение, что в школе они не учили географию и не знают, насколько огромна наша планета, – любил он жаловаться приятелям, когда немногочисленная компания по субботам отдыхала перед огромным телевизором, попивая пиво из пузатых кружек.
А ещё он очень хорошо помнил, как в детстве, когда Мартину было лет семь-восемь, отец взял его с собой на митинг. Он был посвящён забастовке железнодорожных диспетчеров, которым в очередной раз урезали зарплату. И для представителя этой важной профессии Филиппа Клейва, отца Мартина, и по совместительству единственного кормильца в семье, это было жизненно важное мероприятие.
Всех подробностей тех дней мозг Мартина уже не хранил, записав на их место свежую информацию о бытии своего хозяина, но отдельные моменты были навсегда отлиты в бронзе и возведены в ранг незабываемых. Примерно через пятнадцать минут после начала митинга, наслушавшись пламенных речей и проклятий в адрес зажравшихся богатеев и тупых властей, которые с ними не борются, а лишь услужливо подносят очередную ложку с народной кровью ко рту, полицейские утратили былое хладнокровие.
В толпу полетели гранаты со слезоточивым газом, послышались выстрелы, и несколько протестующих свалились на землю, воя от боли и сжимая ушибленные резиновыми пулями конечности. Тем не менее основная масса протестующих продолжала оставаться на площади, скандируя громче и наступая на полицию. Кто-то даже пытался отыскать в едком дыму гранаты и «вернуть» их владельцам.
Но когда показались исполинские машины-водометы, медленно ползущие по проезжей части и сбивающие мощными водяными струями людей, мотоциклы, уличную мебель и тумбы с газетами, толпа дрогнула. Началась паника и спешное отступление. Как ни старался отец Мартина побыстрее выплыть из беснующегося людского потока, ему это не удавалось.
В какой-то момент мальчика сбили с ног и пару раз пробежали по спине. После этого нервы всегда спокойного и уравновешенного Филиппа не выдержали и он, заехав с размаху по лицу очередному идиоту, готовому из-за паники раздавить ни в чём не повинного ребёнка, схватил и закинул Мартина на плечи. Продолжая раздавать направо и налево мощные пинки, мужчина кое-как выбрался из «протестного фарватера» и, добежав до ближайшего дома, укрылся под сводами арки.
И хотя Мартин в той буче сильно не пострадал, отделавшись парой внушительных синяков, страх перед толпой остался у него на всю жизнь. Он даже старался распорядок дня устроить так, чтобы встречать как можно меньше посторонних. Именно поэтому Мистер Клейв был самым ранним посетителем супермаркетов, первым и последним (в зависимости от обстоятельств) пассажиром в транспорте и обладателем одного из лучших комплектов домашнего кинотеатра в городе. Прибавив к этому высокоскоростной интернет, он навсегда избавил себя от «опасных» посещений музеев, театров, стадионов и выставок.
Тем не менее сегодня выбора у мужчины не было. Компания «Счастье в обмен на время» находилась в арабском квартале на окраине города. Так далеко от своего дома Мартин забирался редко, только по делам фирмы, когда глючил один из главных серверов. Руководство в последнее время экономило на всём, поэтому было принято решение перенести основные вычислительные мощности из дорогого центрального офиса в огромный ангар в ближайшем пригороде, который обошелся в три раза дешевле.
Мистер Клейв не был расистом, но толпы людей со смуглой кожей, окружавшие его на улице, заставляли мужчину нервничать и вытирать пот со лба. И хотя арабы вели себя дружелюбно по отношению к «бледнолицему», не приставая и не выкрикивая вслед оскорблений, Мартин внутренне был готов к любому развитию событий. То ему мерещились бомбы, спрятанные в объёмных продуктовых сумках домохозяек в чёрных хиджабах. То на миг показалось, что хозяин восточного кафе выплеснул в сточную канализацию не грязную воду, а химическую заразу, грозящую отравить полгорода.
Чтобы прогнать параноидальные мысли, Мартин достал из нагрудного кармана смартфон и еще раз сверился с рекламным объявлением на сайте компании. «…улица Доурела, дом 15, офис 408…».
– Не понимаю, как в таком маленьком доме может находиться четыреста офисов? Разве что хозяева решили начать нумерацию с трёхсот пятидесяти, – недоумевал Мартин, осматривая небольшое трёхэтажное здание с потрескавшейся краской на фасаде и давно не мытыми окнами. Однако он был «компьютерным червём», «гражданином цифрового мира», как любили называть его друзья, поэтому хорошо сделанный сайт и удобную навигацию по нему ценил гораздо выше чистых стёкол и подметённых тротуаров.
Внутрь здания вёл всего один подъезд с высокой узкой дверью. На стене справа от неё висел домофон. Судя по количеству оплавленных кнопок и вмятинам на металлическом корпусе, переговорный прибор был излюбленным местом вымещения отрицательных эмоций у местных хулиганов.
