«Жить и верить – это замечательно!
Перед нами небывалые пути.
Утверждают космонавты и мечтатели,
Что на Марсе будут яблони цвести!..»
Евгений Долматовский, «И на Марсе будут яблони цвести»
– Шестая бригада, приготовиться и на выход! – прозвучал грозный голос контролёра из радиорубки.
Шестой бригаде на эту марсианскую смену (два-три земных месяца) необходимо было сделать на красной планете «фундамент» для первого марсианского города. Конечно, бригада будет работать не одна, а город будет не таким, как на Земле. Инженеры разработали биокуполы, способные выдержать и марсианские, и даже венерианские условия. На Земле же они провели ряд испытаний на этих самых биокуполах. Как говорили ребята из других бригад, эти биокуполы проверяли в Гималаях, в джунглях и даже в пустынях (многие утверждали, что они были в Сахаре и в Данакиль). Учёные подтвердили работоспособность биокуполов, тут же разработали проект по застройке ими Марса и рассчитали траты. Проект был не только гениальным, но и прибыльным.
Громову выдали сверхпрочный костюм. Он был новеньким, блестящим и, казалось, вымытым. Громов натянул костюм, закрепил ремни, подключил все необходимые шланги и подошёл к выходу из отсека корабля, где работники выстроились в шеренгу. Рядом стояли его напарники. Только лишь Пеньков и Штраузен копошились со своими костюмами. Пеньков неуклюже вертел его то вправо, то влево, Штраузен же пытался подключить шланги, но постоянно путал их.
– Пеньков, неуклюжесть ходячая! – крикнул кто-то из первых рядов. – Что ты всё возишься? Всех же задерживаешь!
– Я что, виноват, если костюм фуфло?! – крикнул в ответ Пеньков, выбросив костюм на пол, – Халтурщина, бутафория!
– Семеро одного не ждут! – крикнул знакомый Громова – Коля Спицын. – Пусть они оба выйдут из отсека, а мы выйдем уже, наконец, работать!
– Да сейчас, мужики, сейчас, – сказал Пеньков, подняв костюм и быстро вертя его в руках.
Наконец Пеньков смог кое-как надеть его, закрепить ремни и подключить шланги. Он помог Штраузену с его проблемой. Они оба встали в строй.
– Ну вот! А вы всё Пеньков да Пеньков! Фуфло костюм! Хал-ту-ра!
– Ладно уж, выходим, – сказал прораб, – мы и так изрядно задержались. Не хватало ещё от графика отстать.
Открылась большая квадратная шлюзовая дверь. Бригада вышла в бесплодную пустошь, усыпанную чёрными камнями разных форм и размеров. Местность очень сильно походила на пустыню Атакама. Громов бывал там, находясь в командировке. Тогда он числился водителем вездехода в исследовательской группе Академии. Но всё-таки Марс не был пустыней, он был… Марсом!
Шестая бригада ступила на песочную поверхность красной планеты. Рабочие смотрели вокруг, восхищаясь видами. Они – первые, кто посетил Марс, они – первооткрыватели! Остальные работники из других бригад также стояли и смотрели по сторонам. Громову казалось, что прорабы, опытные командиры в строительном деле, тоже не могли оторвать глаз от этой диковинной красоты. И ведь именно красоты! Человек впервые посетил другую планету, пусть даже безжизненную и пустынную, зато теперь он может её назвать по праву своей!
– Внимание, начинается процесс разгрузки техники и материала, – прозвучал механический голос из громкоговорителей космического корабля. Рабочие перестали восхищаться местностью, посмотрели друг на друга, походили из стороны в сторону и принялись контролировать разгрузку.
Сначала из грузового отсека вывели мощную технику – огромные грузовики на атомной энергии и гусеничном ходе, большие экскаваторы, бурильные машины с крепкими бурами, машины, предназначенные для уравнения ландшафта и гигантские краны (их погрузили в разобранном виде). За техникой рабочие выгрузили материал. Бригады распределились на несколько зон – на зону добычи местных ресурсов, зону строительных работ и зону поисковых работ. Шестая бригада отправилась в зону добычи.
Как понимал Громов, для полного строительства города ресурсов с Земли могло не хватить, поэтому учёные нашли место, где есть и относительно ровная поверхность, и необходимые ресурсы, которые добудут рабочие. Громов сидел в бурильной машине, смотря в иллюминатор. Марсианская пустошь завораживала его и как будто бы манила. Столько загадок, столько возможностей… И они первые, кто будет изучать красную планету вживую, так сказать, в полевых условиях. Без посредничества роботов и всяких автоматизированных аппаратов.
– О чём задумался? – спросил подошедший к Громову Пеньков. Он жадно пил воду из пластмассового стаканчика (следует отметить, что в бурильной машине можно было находиться без костюма, так как у неё, как и у другой техники, были огромные запасы воздуха).
– Да так, – вяло ответил Громов. – Просто мечтаю.
– Мечтать – это хорошо, – сказал Пеньков, сев на жёсткое кресло рядом с Громовым. – Люди мечтали, мечтали, и вот, пожалуйста, теперь мы на Марсе, – Пеньков скомкал стаканчик и выкинул его в сторону мусороприёмника.
– Да, это хорошо, – с той же вялостью сказал Громов, – человек без мечты, как море без воды.
– Хе, поэт, – усмехнулся Пеньков, закинув руки за голову.
– А что? Поэты тоже хорошие. Работают головой, так сказать.
