БЕЛАЯ ДОРОГА
Широкая дорога, называемая Проспектом Мира, сложенная известняковой пылью, доломитовой дресвой и щебнем вилась через посёлок, разбросанный по холмистой глинистой равнине. На пересечении трактом сырых низин, ещё до войны, были выкопаны пожарные водоёмы, метров по тридцать в диаметре, когда-то в них купалась детвора, и женщины полоскали бельё. В семидесятых приехали большие машины, набурили по переулкам глубоких труб, и из колонок потекла чистая ледяная вода. Пруды зачахли, поросли рогозом, укрылись вязкой тиной и в зелёной водной толще, богато зрел свой мир с головастиками, пиявками и жуками плавунцами.
Поперёк светлой обширной трассы легко разъезжались два огромных чадящих «Урала». Зимой, выглаженное снегоуборщиком полотно, было звонким и гладким. Ранней весной, проезжающие трактора и лесовозы корёжили и рвали, распученную грязную колею. К середине мая по подсохшему пути проходил грейдер, выбивая искры из щебёнки и расталкивая на обочины, всплывшие за весну, из недр дорожных одежд, белесые глыбы размером с бычью голову, в которых палеонтолог мог бы увидеть отлично сохранившиеся образцы фауны мелководного и тёплого карбонового моря. Сцементированные остатки коралловых полипов, игл и пластинок морских ежей, обломки раковин брахиопод, не служили делу геологической науки, а помогали разряжать ряды самых лихих байкеров с леспромхозовской стороны. Подвыпившие парни, непутёво и бесполезно, уходили в пустоту, бились на шумных мотоциклах в немые для них куски камня, с примитивными окаменевшими организмами, кричащими о былых эпохах.
Однажды на этой дороге, маленький Коля стал свидетелем дикого случая, оставившего отпечаток в детской памяти. Он возвращался тёплым июльским вечером из гостей, бабушка наказала прийти не позже девяти.
По другой стороне навстречу шла очень красивая девушка в белом платье. Коля бежал по деревянной дощатой панели, но издалека заметил её и восхищённо замер. Сама «любовь» прилетела на «Метеоре» из Череповца, и проплывала мимо.
Рядом гарцевал паренёк на новенькой «Яве-350» в классическом вишнёвом исполнении с никелированным бензобаком. Он отъезжал от фемины, газовал, крутился вокруг неё, поднимая клубы пыли, а тёплый предзакатный ветерок поднимал легкий подол, оголяя смуглые колени смеющейся дачницы. Молодой человек решил показать рискованный номер, он дёрнул руль, и проехал на заднем колесе несколько десятков метров, нарисовав на дороге восьмёрку, поставил мотоцикл на «попа» и довольный соскочил на землю. Девчонка восхищенно выдохнула и игриво смахнула ладошкой чёлку со лба. Окрыленный трюкач прыгнул в седло, газанул и полетел прямо на неё с большой скоростью, как он делал уже сотню раз, до этого, проскакивая в сантиметре от желанного тела. Ветер дунул чуть сильнее, взметнулось легкая ткань, девичий крик, и глухой удар…. Старуха с косой спешила по другим делам, на луговой стороне отходила бабка девяноста шести лет, но даже смерть остановилась, оглянулась и удивлённо моргнула от неожиданности.
Мотоциклист резко затормозил, протащив безжизненное девичье тело, оставляя разбитой головкой с распущенными льняными волосами кроваво-жирный след в бежевой пыли. Раскинутым, поломанным белым цветком она лежала на этой дороге, – сорванная ромашка, сворованная жизнь. Белое платье, оказалась сшито из очень хорошей ткани, застряло в колесных спицах и не порвалось, увлекло за собой девушку. Голова ударилась о дорогу, проломился череп, раскинулись руки и неестественно вывернулись смуглые ноги, оголенные до бёдер. Недалеко закричала женщина, а растерянный парень стоял и смотрел на ноги убитой девушки, он так мечтал потрогать эти ноги. Вдруг он наклонился, его вырвало на дорогу, и вонючие брызги упали на тело.
***
Обломки самых ярких детских воспоминаний всё равно скроются без следа под глиной сладких впечатлений молодости и горьких разочарований старения. За человеческую среднюю, относительно недолгую жизнь, следы от прожитых интересных дней, недель складываются в слои, слои цементируются в пласты и со временем, заносятся мощным слоем серого песка обыденности. И вроде всё прошло, забыто, но…
Ты открываешь глаза душной ночью, после плохого сна, и в сознание, будто без причины выталкиваются сокровенные отзвуки прошлого. Этот кошмар, которого ты не помнишь, перетряхивает разум, выворачивая наверх детское давящее чувство холода в затылке, сплывает слепок чего-то, возможно, самого важного, что случилось в твоей жизни, подобно тектоническим сдвигам в литосфере, когда на дневную поверхность выходят глубинные древние свиты с неведомыми науке окаменелостями, раскрывающими историю живого мира земли.
***
Дорога слепящей лентой размоталась за горизонт и таяла в полуденном мареве. Посёлок обезлюдел, коровы лежали в узкой тени заборов и сараев, вяло отмахиваясь от назойливых слепней. Вдалеке, посередине проезжей части показался велосипед с двумя седоками: это был Николай и его двоюродный брат Василий, восседающий боком на раме древнего «взрослика» марки «Кама-Прогресс», чёрного с большими колёсами и выгнутым потемневшим от времени рулём. Вася, большеглазый любопытный, и не по годам умный парнишка десяти лет, младше водителя на полных три года, что в этом возрасте – целая вечность. Старший брат пользовался у него огромным непререкаемым авторитетом.
