По бескрайней пустыне брел усталый караван. Верблюды еще держались, а вот караванщики с ног валились. Но поднимались. Душу грела мысль, что обитаемый город недалеко. Всего-то и нужно пересечь долину зыбучих песков и несколько миль приведут домой, в город.
Так прошло три дня, а потом еще три. Долина коварных песков была почти позади и опасность миновала. Когда осталось всего ничего до города – уже виднелись золотые купола мечети – последний караванщик остановился и сел под палящими лучами солнца на раскаленный песок.
– Что ты делаешь, Абдулла? – спросил впереди идущий. – Еще не время для привала.
– Я не иду в город, – ответил он, вынимая из узлов чайник, флягу с водой и сушеные травы да чашку. – Мне и здесь хорошо. Я вас тут подожду, Изиф.
Караванщики переглянулись между собой и уставились на Абдуллу, который продолжал готовиться к чаепитию посреди пустыни.
– Ну, что ж, – вздохнул Изиф. – Его воля. Пусть остается и ждет, а мы идем дальше, домой.
Караван двинулся в путь, оставив Абдуллу позади. И сердце Изифа болело, ныло, что товарищ сидит среди белых песков совсем один.
А впереди дом, родной город. Это место манило караванщиков после стольких месяцев разлуки. Если еще хоть на секунду замедлить шаг, то казалось, что уже никто и никогда не попадет в знакомые места.
Но… а как же Абдулла?
Изиф велел каравану идти дальше.
– Ты тоже остаешься среди песков? – удивлялись товарищи такому решению главного.
– Не могу бросить Абдуллу, – ответил тот. – Одиночество в пустыне губительно, вам ли этого не знать.
Изиф повернул своего верблюда обратно. Город сверкал, звал путника, но… Друг важнее. Дома-то Изифа ждут, а вот Абдуллу никто не ждет, потому он и пьет чай в пустыне.
– Ты зачем вернулся? – спросил Абдулла, потягивая чай. – Что-то забыл?
– Вернулся ради друга, – ответил тот, усаживаясь подле. – Подумал, как ты тут один?
– О, это ты напрасно. Я в пустыне никогда не был одинок. Это мой дом. Вон, смотри, игривый ветер переметает пески, приглаживает их – он ждал меня, чтобы развлечь. К тому же, тут тепло и уютно, потому что моя душа… любит это место. И я, правда, не замечаю, что тут не достает стен для удобства. Правда, – с улыбкой говорил Абдулла. – Зря ты, Изиф, беспокоился. Ты спокойно можешь идти вперед, в город.
Изиф взял пустую чашку и протянул ее другу.
– Но ты же не против, если я немного погощу в твоем доме?
Апрель 2022г.
В объятьях Смерти холодно. Лед сковывает мои мысли.
– Вот видишь, – говорит тихий голос, – совсем не больно.
Это верно. Не больно, потому что чувства отслоились и остались в объятьях Смерти, а я лечу вниз…
Какой долгий полет! Я готовлюсь к встрече с Бездной. Помнится, еще при жизни мне говорили, что после Смерти приходит Бездна. Одна отнимает жизнь, а вторая проглатывает и от человека не остается ни следа. Точнее не от человека – тело, наверное, уже предали земле – от сознания и разума избавляется именно Бездна. Она счищает последние крупицы и тот, кто был значимым при жизни, стирается в пыль.
Память колит всплывающими на поверхность знаниями. Лучше бы я не интересовалась загробной жизнью! Не следовало увлекаться смертью и прочей ерундой, тесно связанной с ней! Говорили же мне умные люди, что в неведении легче умирать, но… ведь точно никто не знает подробностей, что наступает после того, когда в последний раз закрываешь глаза.
Закрываю глаза и позволяю потоку гнать меня вниз.
– Если бы знала, когда умрешь, то было бы скучно, – говорит со мной тот тихий голос. Думаю, это Смерть.
– Ну и как – весело? – спрашиваю в ответ, не потрудившись открыть глаза. Зачем? Я все равно ничего не увижу, кроме бескрайней пустоты.
– Веселье впереди, – негромко смеется она, и поток, гнавший меня навстречу неизвестности, ускоряется.
Не паникую. Слова Смерти ничего не значат, потому что нет ни любопытства, ни страха. Она сама виновата, что забрала мои чувства! Теперь во мне говорит только разум.
Долгий полет резко обрывается. Поток исчезает, и я камнем падаю в темноту, где врезаюсь во что-то мягкое… Бездна?
Открываю глаза и вижу точку. Такую маленькую. Она тускло брезжит где-то вдали, словно только родившаяся звезда. Я сижу в небольшой надувной лодке, а на коленях лежит весло… Ну, да, этого и следовало ожидать, что за Гранью жизни вещи появляются из ниоткуда и туда же пропадают.
Ничего не остается, как грести. Вперед! К манящей точке! Может это выход? Или там ждет Бездна как огромный паук, расставив для жертвы сети, чтобы та не проскочила мимо?
Все равно не страшно. Смерть пытается пугать, но у нее не получается. Она совершила ошибку, когда отняла мои чувства, а теперь поздно со мной играть.
Весло тонет в пустоте как в вязкой жиже. Я с трудом перебираю им, чтобы двигаться дальше. Точка потихоньку приближается и дарит мне надежду на скорую свободу.
– Рано радуешься, – опять смеется тот же тихий голос.
Да не радуюсь я! Не радуюсь, а просто спешу выйти на свет, потому что глаза устали смотреть в непроглядный мрак, где весло – всего лишь линия в руке в тусклом отблеске.
