Ambrose Parry
THE WAY OF ALL FLESH
Copyright © Christopher Brookmyre and Marisa Haetzman, 2018
В оформлении суперобложки использована иллюстрация: Classic Image / Alamy Stock Photo / Legion-Media.
Cover design by Rafaela Romaya, Canongate Books Ltd.; Photo © Alan Trotter;
Cover design by Rafaela Romaya; Caduceus © Private Collection / Photo © Ken Welsh / Bridgeman Images Author photo by Alan Trotter
© Екатерина Ильина, перевод на русский язык, 2018
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019
Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.
***
Ни одна уважающая себя история не должна начинаться со смерти продажной женщины, и за это следует принести извинения – вполне естественно, что это не та тема, на которой хотелось бы заострять внимание порядочному человеку. Однако именно уверенность, что приличное общество Эдинбурга чурается подобных вещей, и подтолкнула Уилла Рейвена к судьбоносному решению той зимой 1847 года. Рейвену вряд ли пришлось бы по душе, начни кто его собственную историю с тела несчастной Иви Лоусон. Но им в первую очередь двигала решимость не допустить, чтобы история самой Иви на этом закончилась.
Обнаружил он ее в Кэнонгейте, на четвертом этаже, в крохотной мансарде с покосившимися стенами. В комнатке стоял застарелый запах пота и выпивки, смягченный некой более ароматной ноткой: женские духи, конечно, пускай и дешевые, какие носят лишь продажные женщины. Закрой он глаза, вдохни – и можно было бы представить себе, что она еще здесь, готовится выйти на улицу вот уже в третий или четвертый раз за последние часы. Но глаза были открыты, и не нужно было щупать ей пульс, чтобы понять: это не так.
Рейвену довелось повидать достаточно смертей, чтобы понять: ее переход в мир иной легким не был. Перекрученные простыни обвивали тело, свидетельствуя о том, что перед смертью она извивалась куда сильнее, чем когда изображала страсть в этой самой постели, и – опасался он – гораздо дольше, чем мог бы потребовать любой из ее клиентов. Поза имела мало общего с вечным покоем: все члены были сведены судорогой, будто боль, оборвавшая ее существование, все еще была с ней, не оставив даже в смерти. Брови были сдвинуты, на губах – страдальческий оскал, в уголках рта собралась пена.
Уилл положил ладонь на руку Иви – и резко отдернул. Она была совершенно холодной на ощупь, и это ошеломило его, хотя и не должно было. Прикосновение к трупу не являлось для Рейвена чем-то непривычным, хотя он редко имел дело с теми, кого знал при жизни. В тот момент, когда Уилл притронулся к ней, в нем что-то дрогнуло – что-то очень древнее: его поразило, как она вдруг превратилась из человека в вещь.
Многие до него в этой комнате наблюдали ее превращение: из средоточия вожделений – в жалкий сосуд с пролитым семенем. Предмет обожания, в одну секунду сменяющегося отвращением.
Но не в его случае. Всякий раз, когда они были вместе, он желал лишь одного: вытащить ее отсюда. Для нее он не был лишь очередным клиентом. Они были друзьями. Разве нет? Ведь именно поэтому Иви делилась с ним надеждами найти место горничной в хорошем доме, поэтому Уилл обещал навести справки – как только начнет вращаться в нужных кругах.
Поэтому пришла к нему за помощью.
Иви так и не сказала ему, зачем ей нужны были деньги; только то, что нужны срочно. По догадкам Рейвена, она запуталась в долгах, но расспрашивать дальше было бессмысленно. Иви была слишком привычна ко лжи. Но когда он добыл-таки деньги, она, казалось, испытала огромное облегчение и благодарила его со слезами на глазах. Уилл не стал говорить ей, где достал их, из опасения, что попал в кабалу к тому же самому ростовщику, что и она, попросту переложив на себя ее долг.
Две гинеи. На эту сумму он мог бы прожить несколько недель, и, конечно, возможности выплатить ее немедленно у него не было. Но ему это было безразлично. Он хотел помочь. Рейвен знал, что многие нашли бы это смешным, но если Иви верила, что сможет начать новую жизнь в качестве горничной, он готов был верить в это в два раза жарче – ради нее.
