***
Солнечный зайчик на поверхности болотного цвета. Почему именно грязно-зелёный? Закорючки и цифры в ярких белых лучах из окна. Полёт блестящих частиц в воздухе. Моя щель между мирами, во времени и пространстве. Меня никто не найдёт, потому что нет меня вовсе. Незнакомец смотрит через эти глаза.
Звонок.
Неожиданный грохот в груди. Много крови внутри. Электрические разряды мурашками под волосами, под кожей, под костями черепа. Слабость. Размазанные по помещению силуэты в движении. Танец красок и звуков. Острая жгучая боль от чьего-то взгляда.
Я ненормальный? Наверное. Было бы проще с наличием знания о разнице между нормой и патологией… Или понимания, чувствования. Но их нет. И никогда, кажется, не было. Можно ловить реакции других, слушать их речи, читать их мысли… Но кто из нас прав? Кто из нас более настоящий? Где во всём этом правда? Для них не существует живущее во мне, а для меня есть лишь смутное представление об их мирах. Но мы встречаемся, иногда даже как-то общаемся. Сколько честности в наших действиях друг с другом?
Последняя необходимая запись – и можно идти. Когда я вырасту, я буду космонавтом. Сяду в ракету и улечу очень далеко.
Голубое небо. Зарождающийся страх. И большая часть ресурсов на защиту от этой холодной сковывающей липкой тяжести внутри. Растягивать мгновения, плести сложные кружева из секунд, сматывать разные нити времени в клубки. Предчувствия предупреждают, но никогда не знаешь наверняка. Сегодня что-то должно произойти. Страх не приходит без причины.
Их несколько: высокий главный и пара рабов для грязной работы.
Кем бы ты предпочёл быть? Рабом или хозяином? Подчиняться или подчинять? Встречаются ли ощущения подчиняющего и подчиняющегося в одной точке? В какой? Направляет ли жертва своего палача?
Мы говорим о чём-то. Такие разговоры всегда стираются после, ведь суть не в них, а в силе. Ты никогда не забудешь, кто был сильней. Теперь одна рука держит, другая влетает в челюсть. Насыщенный вкус крови во рту превращает тебя в героя. Смесь страха, крови, боли и неподчинения – настоящее наслаждение. Жизнь на грани выживания, на грани смерти, на границе миров. Жизнь. Стук сердца, заглушающий любые другие звуки. Ты никогда не спутаешь это с иллюзией, никогда не сможешь остановиться, даже если захочешь. Жертва не испытывает наслаждения от вкуса жизни, а палач уже давно мёртв.
Говорят, необходимо быть в настоящем. Но кто сказал, что нельзя его выбирать? Я выбираю голубое небо. Тот, кто сопротивляется, обычно получает больше остальных. Во всех смыслах.
Земля очень влажная, зелёные травинки повсюду. Листы, книги, тетради россыпью под ногами. Клетки с полосками, синие чернила и места для оценивания меня.
Нужно вспомнить что-то важное, светлое. Я сшиваю свой мир из кусков воспоминаний, коллекционирую моменты, состояния. Не события, нет, гораздо менее сложно. Я предпочитаю тишину и интимность, секреты. Есть в жизни секунды особой осознанности, когда хочешь остаться и не останавливать, поймать и не отпускать. Это мои сокровища, я храню их бережно и никому не рассказываю о них. Иногда достаю коробку своих сокровищ и подменяю одни другими. Так легче выживать. Нужно вспомнить. И уйти отсюда. Отличное обезболивающие.
Появился прекрасный повод прийти домой позже…
***
Понятие дома всегда было для меня чем-то слишком сложным, даже, наверное, непостижимым и ускользающим. Сначала домом называлось место жительства, из которого хотелось исчезнуть. Но другие люди, как оказалось, вкладывают в это какие-то другие смыслы. Наблюдения показали, что слово «дом», судя по всему, чаще ассоциируется у людей с отдыхом и защитой. Поскольку моё место жительства не давало тогда ни того, ни другого, пришлось искать нечто новое для обозначения священными тремя буквами. Позже люди стали уходить, а места меняться. Это понятие как многоразовая наклейка переносилась от человека к человеку, от локации к локации. Но от всего и от всех она, увы, отклеивалась. Жизнь в который раз заставляла усвоить один урок: нет ничего постоянного. А значит, нет того места, в которое всегда сможешь вернуться, как нет и человека, который будет ждать тебя вечно (словно в сказках и прочих легендах). Является ли мой личный мир моим домом? Не думаю… Никакой стабильности и отдыха. Да и насчёт защиты – вопрос спорный. Часто там сплошное разрушение. Хотя назовём это исследовательской активностью.
С местами имеется ещё одна трудность – они надоедают. Сначала обустраиваешься, обживаешь, наводишь уют, немного даже считаешь своим. Посуда, занавески, носки, разложенные по цветам… Дальше не наводишь уют. Дальше раздражают мелочи. Дальше раздражает всё. Дальше – непреодолимое желание сбежать, не очень важно куда. Видимо, поэтому хочется сжать принадлежащее мне до размера одного походного рюкзака, избавиться от лишнего. Может, и с людьми так же? Но отвечать на этот вопрос себе уж очень страшно. Некоторые мысли лучше оставлять в тумане. Так нужно остаться. Так нужно уйти в никуда, в ночь, в холод, в свободу, в одиночество.
***
Мы были слепленными, вплетёнными друг в друга. Это лечило и убивало, пугало и успокаивало. Так невыносимо близко. Когда знаешь наизусть тело, в каждом его сантиметре, запах, интонации, привычки, на звук и на ощупь. Когда не может быть ничего реальнее, ничего прекраснее и уродливее, ничего ярче и больнее. Так бесконечно далеко. Когда не можешь дождаться встречи и ничего не чувствуешь после. Когда хочешь полностью поглотить, не оставив никому, сходя с ума от ревности, и раствориться без остатка, забыв себя насовсем, без сожалений и сомнений. Когда не можешь дотянуться до сути, видя всё насквозь, тысячу раз заблуждаешься, чувствуя всё кожей и внутренностями. И хранишь свою тайну от мира чужих и знакомых, ведь ни один из них не сможет понять.
