Между тем как англичане с таким участием и уважением говорят о нашей новой обсерватории, между тем как Купер пишет сатиры на политические теории, а г-жа Лебрен – портреты знаменитых людей XVIII века, – и мы, москвичи, не остаемся без дела. В первой июльской книжке «Московского наблюдателя» громко возвещена реформа… в русской просодии{1}. Автор остроумно решает некоторые затруднительные вопросы. Знаете ли, отчего замолкли поэты на Руси? – «Их нет», – скажете вы. Неправда! это тишина перед бурею; «они спят на лирах», а пока они спят, «Московский наблюдатель» навяжет им потихоньку другие струны, разбудит их своими октавами, и они запоют… Вас пленяют стихи Пушкина! вы думаете, что они воспитали поэтическое чувство на Руси! стыдитесь! Они гладки, звучны; а это худо – они изнежили, расслабили нервы вашего слуха! Чтобы помочь этой беде, явится перевод «Освобожденного Иерусалима» – с шумом и скрыпом потянутся перед вами неслыханные октавы. Но не затыкайте ушей ради бога! это для вашей же пользы! слух ваш окрепнет так, что не только вынесет, – полюбит стих Тредьяковского! вы избавитесь от многих горьких ощущений, вы приобретете мир наслаждений… подумайте… целая «Тилемахида»! Только потерпите: «терпение горько, но плод оного сладок!» Новое поколение! – реформатор взывает к тебе, откликнись на высокое воззвание его октавою… Достойное новое поколение, если оно займется преобразованием нашей просодии! в наш век какие интересы могут быть выше? Смотрите! может быть, явится эпическая поэма!
Конец ознакомительного фрагмента.
