Золотистый цветок заката, обрызганный слезами дождя, раскрылся и выгнул упругие пурпуровые лепестки на фоне чистого прозрачно-зеленого неба.
Хотелось успокоения и благодати. Но не тут-то было.
Шура ввалился в дом детектива Мирославы Волгиной усталый и расстроенный.
– Ах, Слава, – начал он, чуть ли не с порога, – только ты одна можешь меня спасти!
– Если бегемотик хочет ласки, то поглажу по головке, а если чего-нибудь пожрать, то это к Морису, – усмехнулась Мирослава.
Шура отмахнулся:
– Какое поглаживание! Голодный, я, конечно, как волк, но проблема не в этом.
– А в чем? – спросила она лениво.
– Вы, ребята, газеты читаете?
– Книги, – ответила Мирослава.
– И интернет, если нужна какая-либо информация, – добавил Морис.
– Джунгли! – почему-то возмутился Шура. – Дебри Амазонки! Вы что, не слышали, Константина Шиловского убили! И как!
– И как? – в один голос спросили Морис и Мирослава.
– На машине переехали. На проселочной дороге!
– Ну и что, – пожала плечами Мирослава.
– Ты что, не знаешь, кто такой Шиловский?!
– А должна?
– Это сын Эдуарда Шиловского!
– И что?
– Ну ты даешь! Заладила «и что, и что», – передразнил ее Наполеонов. И не выдержав, снизошел до объяснения: – Эдуард Шиловский не последний парень на деревне, в смысле политики в области! Все уже на уши поставлены! Начальство повелело найти убийцу немедленно!
– А это убийство?
– А что же еще, по-твоему?! – вознегодовал Наполеонов. – Видела бы ты, как его переехали! И вообще, как ты думаешь, что он делал в этой глухомани? Зачем он туда поехал?
– А я должна об этом думать?
– Славочка! Милая, родная, выручай!
– Нет, Шура, ты же знаешь, дружба дружбой, а табачок врозь. Я работаю только за гонорар.
– Но, Слава! Я отдам тебе половину своей зарплаты.
Она весело расхохоталась.
– Чего ты смеешься? – насупился Шура.
– Слишком большие деньги ты мне обещаешь.
– К твоему сведению – зарплату нам прибавили!
– Ха-ха.
– Слава, а если я обижусь?
– Я давно тебя знаю, Шурочка, ты не осел и не глупец.
– Ты, конечно, права. Но если ты не поможешь…
– Нет.
– Слава, между прочим, два года назад Константин Шиловский уже попадал в криминальную сводку новостей, и шум определенный поднимался.
– Да?
– Он парня сбил, чуть ли не на тротуаре возле заводской проходной. На глазах его друзей. Парни как раз со второй смены шли.
– Пострадал только один человек?
– Да. Он первый ступил на дорогу, как только зажегся зеленый, успел сделать всего пару шагов.
– И что, Костю отмазали?
– Да, дело замяли, – опечалился Наполеонов. – А у парня жена осталась и двое детишек.
– Шиловский старший откупился?
– Не знаю. Но…
Послышался звон колокольчика. Значит, кто-то нажал кнопку звонка на воротах.
– Пойду, посмотрю, кто пожаловал, – проговорил Морис.
Назад он вернулся с коренастым господином лет пятидесяти пяти, одетым в итальянский серый костюм.
– Так, – пробормотал Шура себе под нос, – не поминай черта… Господин Шиловский собственной персоной.
– Мирослава Игоревна? – спросил тем временем Шиловский.
– Да, – ответила она, окидывая его оценивающим взглядом.
– Эдуард Бенедиктович Шиловский, – представился он и привычным, почти неуловимым движением выдвинул вперед квадратный подбородок.
Мирославе он напомнил бульдозер и вызвал неприязнь с первого взгляда, но, заметив умоляющий взгляд Наполеонова, она, пересилив свое желание немедленно указать непрошеному посетителю на дверь, проговорила:
– Мое имя вы уже знаете. Мой сотрудник, Морис Миндаугас, следователь Александр Наполеонов.
– И что он здесь делает? – неожиданно жестко спросил Шиловский, бросив злой взгляд в сторону следователя.
– Дружит со мной, – усмехнулась Мирослава и, прочитав недоумение на лице Шиловского, добавила: – С младенчества.
– Друг детства, значит? – недобро усмехнулся Шиловский.
– Значит.
– Я хотел бы поговорить с вами наедине.
Мирослава хотела возразить, но Шура схватил Мориса за рукав и потащил из комнаты.
– Пошли, пошли, если кто кого и покусает, то точно не он ее.
– Думаешь?
– Уверен. Заодно меня покормишь.
Проходя мимо Мирославы, Наполеонов сунул ей в руку скрученный листок бумаги.
– Пройдемте в мой кабинет, – предложила Мирослава и, не оглядываясь, вышла из гостиной.
Посетитель безмолвно последовал за ней. Заговорил он, как только закрылась дверь кабинета.
– Вы, наверное, уже знаете, – начал Шиловский, – что моего сына…
– Знаю.
– Я заплачу любой гонорар за имя… – Он запнулся.
– Насколько я понимаю, этим делом уже занимаются правоохранительные органы.
– Вы, часом, не издеваетесь надо мной? – вспылил Шиловский.
– Нисколько.
– Тогда давайте говорить серьезно. Вы найдете убийцу моего сына?
– Постараюсь, – пожала она плечами, – но, как вы понимаете, стопроцентной гарантии…
– Постарайтесь, – перебил он угрожающе, – очень постарайтесь!
– Если вы, Эдуард Бенедиктович, не смените тон, – спокойно проговорила Мирослава, – то я выставлю вас вон.
Он посмотрел на нее долгим оценивающим взглядом и проговорил нехотя:
– Простите, вы должны понимать, что у меня сдают нервы.