Тоска заполнит пустоту,
Погаснет свет в моем окне, —
Но ты пройдешь сквозь темноту,
Ты не забудешь обо мне
Октябрь что-то не договаривал: нахмурив небо, он постоянно менял направление ветра, прикосновения которого становились все холоднее. Не происходило ничего особенного, всего лишь приближалась зима, и ощущение ее неизбежности проникало внутрь все глубже с каждым глотком остывающего воздуха, зарождая тревожное предчувствие.
«Продолжайте движение», – громко сказал навигатор, как будто боясь, что Доктор уснет.
– С тобой уснешь, – недовольно ответил ему Доктор, зевая, держась за руль плывущей сквозь густой туман машины.
Туман. По дороге к ней он был всегда. Машина плыла между небом и землей, в заколдованном облаке.
Вдруг, как будто от чьего-то легкого дыхания, облако начало рассеиваться на небольшом участке дороги: там, где Изабелла ждала у своей машины.
«Вы достигли пункта назначения. Проложить новый маршрут?»
Доктор выключил навигатор и заглушил двигатель. Маршрут менялся каждый раз, уже много лет.
Сердце забилось быстрее: она улыбнулась, направившись к нему. Золотой огонек горел на ее груди: гладкая поверхность медальона будто забрала себе радостный свет фар его машины до того, как они были выключены. И медальон продолжал сиять, заменяя Доктору солнце, скрытое за плотностью тумана. Возможно, поэтому он почувствовал жар в области сердца, когда они обнялись, как обнимаются старые друзья.
Зачем черные длинные волосы Изабеллы собраны в косу? Распущенные, они развевались бы на ветру, распространяя по воздуху элемент, возможно, более важный, чем кислород: ее запах.
Как алкоголик, добравшийся до бутылки виски после месячного воздержания, Доктор сделал вдох – у ее шеи – и медленно выдохнул. Почувствовав, как теплеют кончики пальцев, он отстранился.
– Почему же вы не взяли с собой Анжелику? – спросила Изабелла, вглядываясь в его блестящие серые глаза.
– Так ты знаешь? – улыбнулся Доктор. – Она умоляла привезти ее сюда.
– Но вы ей ничего не рассказали обо мне?
– Ну что ты! Она знает только, что где-то в тайном месте растут эти розы, и никто не может их достать, кроме меня.
– Зачем же они ей понадобились? – прищурилась Изабелла, открывая багажник и доставая охапку красных цветов на длинных черных стеблях.
– Собирается подарить их человеку, у которого все есть, – пояснил Доктор.
Изабелла усмехнулась:
– Никогда не встречала таких.
– Ну как же? Так называют молодых, красивых и успешных.
– Не важно. Люди постоянно что-то ищут. А если они что-то ищут, – значит, у них чего-то нет. Это как игра в пятнашки: в коробочке есть место для шестнадцати фишек, но одной всегда не хватает – иначе невозможно движение.
Доктор посмотрел на нее с нежностью.
– Я страшно скучаю, – он обнял букет, собранный в прозрачную упаковку. – Но, почему-то, перестал видеть тебя даже во сне.
Он вздохнул.
– У тебя все хорошо?
– Все хорошо, Доктор!
Немного помолчав, Изабелла добавила:
– Возьмите букет бесплатно, если это для Анжелики.
– Не стоит, тебе ведь нужны деньги, – он протянул ей конверт, немного задержав в руке. – Из-за тумана у меня полное ощущение, что это сон.
Она пожала плечами:
– Это не сон. Но без тумана нельзя.
Изабелла обняла его и, спрятав конверт в карман пальто цвета горького шоколада, точно повторяющего цвет ее глаз, – направилась к своей машине.
– Да, кстати, – обернулась она, усаживаясь за руль, – Передайте Анжелике, что, кроме способности очень долго не вянуть, розы не обладают другими магическими свойствами.