Я просыпалась, медленно выныривая из туманного беспокойного сна. Утро обещало быть действительно добрым. Меня разбудил ласковый, теплый ветерок, коснувшийся лица. Он принес запах моря, свежих фруктов и кофе. Вызвал воспоминание о лете, когда мы со всей семьей отдыхали на побережье и были по-настоящему счастливы…
Я сонно улыбнулась этому воспоминанию. Потянулась, с наслаждением чувствуя, как по коже скользит тонкая простыня, и… Вдруг резко села, настороженно оглядываясь по сторонам. Утро внезапно перестало казаться добрым. Я вспомнила все.
Отец получил страшный диагноз от врачей, когда мы были к этому совершенно не готовы. Недавно не стало мамы, и мы только стали приходить в себя после этой потери. Теперь же пришлось не только мириться с утратой, но и искать деньги на дорогостоящее лечение.
То, что нужную сумму на лечение мне не заработать, было понятно сразу. Обзвонив всех знакомых, обратившись в банки и везде получив отказ, я начала искать спонсора. И нашла, причем быстро. Мне перезвонили, и приятный женский голос сказал:
– Мелисса, мы изучили вашу проблему и готовы помочь. Наш представитель встретится с вами. О месте встречи мы уведомим вас в сообщении.
В назначенное время я сидела за столиком дорогого ресторана. Наверное, именно это и подкупило меня, заставило расслабиться. Мошенники в моем понимании не стали бы приглашать жертву в такое респектабельное место. Я села за столик, и к нему тут же подлетел вежливый официант:
– Мистер Браун задерживается. Он просил передать, чтобы вы делали заказ, не дожидаясь его.
Я с улыбкой кивнула, но ограничилась чашкой кофе: в таком состоянии есть я бы все равно не смогла.
Прошло десять, потом двадцать минут, и я начала нервничать. Кофе, как ни странно, просто отвратительный, уже остыл, а мой благодетель так и не появлялся. Я нервничала все сильней, поминутно поглядывая на часики. Наконец, когда с назначенного времени прошло уже больше полчаса, я решила перезвонить, но тут телефон ожил сам.
– Мелисса, простите за такую накладку. Непредвиденные обстоятельства… Вы все еще в ресторане?
– Да, конечно. Вы подъедете?
В его голосе было сожаление, такое искреннее, что я поверила, что он действительно переживает по поводу несостоявшейся встречи:
– Мне сейчас нужно срочно ехать в совершенно другое место. Но мы бы могли поговорить с вами по пути – как я понимаю, ситуация с вашим отцом требует срочных мер.
Я с радостью согласилась. Заплатила последние деньги за чашку этой ужасной бурды, так и оставшейся почти нетронутой на столике, и выскочила на улицу. Машина, остановившаяся возле меня, выглядела очень солидно. Я всегда считала, что на таких должны ездить преуспевающие бизнесмены. Меня не смутили даже тонированные стекла.
Открыв дверцу, я заглянула в салон. Мужчина за рулем приветливо улыбнулся мне:
– Садитесь, Мелисса. Ехать недалеко, но поговорить мы как раз успеем. Разумеется, деньги на обратный проезд вы получите.
Я села на широкое пассажирское сиденье, обитое мягкой кожей.
– Вы замужем?
О, а это ему зачем? Впервые заподозрив неладное, я покосилась на водителя:
– Нет, но…
– Мне просто нужно знать, насколько вы нуждаетесь в помощи. Другие родственники?
Я покачала головой:
– Только я и отец. Но он сейчас в больнице. У нас даже друзей практически нет.
Мужчина удовлетворенно кивнул головой:
– Великолепно.
Спросить, что именно его так обрадовало, я не успела. Моего лица коснулась пропитанная какой-то химией тряпка, и я потеряла сознание. Уже сейчас я поняла, что на заднем сиденье наверняка прятался сообщник. Он и усыпил меня, улучив момент, когда я расслаблюсь. О том, что искать меня не будут, преступники знали: я же сама сказала им, что совершенно одинока… И вот я здесь. В странной комнате, в окружении запахов моря. В компании собственного отчаянья.
На улице действительно шумело море. Ветерок врывался в распахнутое настежь окно. Ваза с фруктами стояла на подоконнике, а чашка с кофе и завтрак – на столе посреди комнаты. Вот только мамы давно не было в живых, отец – опасно болен, а я… Я в плену, и даже не знаю, куда именно привезли меня похитители.
Одежда, чистая и выглаженная, лежала рядом с кроватью на стуле. Я схватила ее, быстро натянула джинсы, похлопала по карманам. Так и есть – исчезло все. Сумочки тоже нигде видно не было. А значит – ни денег, ни документов, ни телефона. Боже мой… в какую переделку я попала?!
В зеркале напротив кровати отражалось растерянное лицо, еще слегка припухшее после сна. Я встала, подошла к нему. Внимательно изучила и гладкую стеклянную поверхность, и раму. Вроде, все выглядело вполне обычно… Но я была уверена, что именно за ним спрятана камера, отслеживающая все, что происходит в комнате.
Я подбежала к двери, толкнула ее – заперто. Ну конечно… Значит, это действительно похищение. Но зачем? Память тут же услужливо подкинула целую кучу вариантов. Выкуп – отпадает однозначно. У меня не просто нет ни гроша – после того, как отцу поставили диагноз, я влезла в огромные долги, чтобы заплатить за лечение. Но проценты выплачивала регулярно. Так что и кредиторы меня похитить не могли – им это просто не выгодно.
