– Мама, познакомься, это мой друг Яков. Я тебе про него уже немного рассказывала. Яков, это моя мама Анна.
Анна первая протянула худую руку, которая тут же была поглощена широкой ладонью молодого человека.
– Добро пожаловать, – поприветствовала Анна, кутая плечи в длинный расписной шелковый платок. – Лола действительно о вас рассказывала.
Яков натянуто улыбнулся, не пытаясь даже сделать вид, что ему польстило подобное высказывание. Ему уже не впервые было находиться в подобной ситуации. Хотя он и в самом деле не мог понять, почему женщины так стремятся познакомить его со своими родителями, а в особенности с мамой. Последний раз он находился в подобном нелепом положении три года назад. Но тогда его подруга была уроженкой Шотландии. Тот вечер запомнился Якову как нечто самое ужасное, что могло с ним случиться за все его тогдашние двадцать пять лет. Чудные традиции, странный диалект и надоедливые звуки волынки – это и не только привели к тому, что Яков сбежал от своей шотландки на следующее же утро, ничего не объясняя. Он сказал ей, что ему необходимо подышать воздухом, а сам сел на поезд и без угрызения совести домчался до родного Амстердама. За всю свою жизнь он ни разу не утруждал себя объяснениями перед женщинами, какими бы прекрасными и замечательными они не были. Он искренне полагал, что всё должно быть просто. Даже если бы он нашел самые ласковые и нежные слова для объяснения причины разрыва отношений, это всё равно не изменило бы исхода разговора. Так что для Якова подобные сантименты были роскошью, которую он не мог себе позволить. После тех смотрин в Шотландии Яков решил даже на пушечный выстрел не подпускать к себе охотниц за кольцом, стремившихся поскорее познакомить его со своей мамой. К тому же в современном мире брак давно стал устаревшим понятием. Но в случае с Лолой дело обстояло иначе. Он сам напросился к ней в гости, только бы стать ближе к той, которая на самом деле привлекла его внимание.
– Ужин почти готов, – сказала Анна, сопровождая их в гостиную.
Яков быстрым взглядом умелого охотника оценил фигуру женщины. Несмотря на то, что Лоле уже исполнился двадцать один год, Анна не выглядела как мать взрослой дочери. На вид ей можно было дать максимум сорок лет, а то и меньше. Это была высокая стройная брюнетка с мягким карим отливом в глазах. Даже в движениях она сохранила молодость, женственность и грацию, что не скажешь о ее дочери. Лола была обладательницей светло-русых волос, а глаза были то ли серые, то ли болотные. Дело было даже не в том, какого цвета были глаза Лолы, а в том, сколько в них было энергии. Эта девушка была как готовый к взрыву вулкан. В ней даже намеками не сквозили те женственность и нежность, которые Яков сразу же приметил в Анне.
Они прошли вглубь небольшого особняка, высившегося на холме бесконечного побережья. В просторной и светлой гостиной их уже ждал круглый стол, сервированный на четверых. В кресле у потрескивавшего камина сидел мальчик лет шести и не отрывал взгляд от телевизора. Лола умело маскировала волнение. Она пригласила Якова за стол, потрепала маленького братика по голове и спросила маму, будет ли на десерт ее коронный яблочный пирог. Всё выглядело так, что в доме царят полная гармония и понимание.
– Павэль, иди ужинать, – позвала Анна.
Мальчик послушно встал с кресла, выключил телевизор и сел за стол. Яков не любил детей и поэтому не видел смысла в том, чтобы даже ради вежливости переброситься с малышом хотя бы парой стандартных фраз. Ужин начали с короткой благодарственной молитвы. Не то чтобы все собравшиеся за этим столом были настолько набожными людьми. Просто так получилось, что Яков был приглашен в гости по случаю Дня благодарения. И короткая молитва в этот день – не более чем традиция.
Стол ломился от изобилия яств. И поначалу даже говорить было сложно от того, что все успели очень проголодаться. Только приятное постукивание приборов по фарфоровым тарелкам и шелест волн Северного моря за окном заполняли гостиную первые десять минут.
– Надеюсь, всё вкусно? – осторожно заговорила Анна.
– Я особо привередлив в еде, – ответил Яков, – не всё ем с большим удовольствием. Но вы и впрямь хорошо готовите. Такую нежную индейку я нигде больше не пробовал.
– В нашем доме такая индейка – самое обычное дело, – подхватила Лола.
Павэль исподлобья взглянул на сестру и отложил в сторону вилку.
– Ты уже поел? – спросила Анна малыша.
Павэль чуть заметно кивнул, вышел из-за стола и поднялся по лестнице в свою спальню.
– Он у нас замкнутый ребенок, – грустно сказала Анна. – Наверное, так сказывается отсутствие отца в его жизни.
Яков растерянно покрутил вилку в руках. Обычно в таких ситуациях положено сказать пару слов о сочувствии, но Яков не считал это необходимым. Всё равно это будет звучать фальшиво и неуместно.
– Давайте не будем о грустном, – выхватила бразды правления беседой Лола. – Сегодня ведь всё-таки праздник.
Анна всплеснула руками и оживленно сказала:
