НАТА ЧЕРНЫШЕВА
ПРИНЦЕССА ИЗАБО И Я
АННОТАЦИЯ
Почти у каждого из нас есть загородные родственники возраста «столько не живут». И, конечно же, у каждого есть родители с загребущими видами на твоё законное лето. Любой косяк, даже самый маленький, любая провинность, и ты – в глуши, где волки добровольно вешаются от местных перспектив: выть им, бедолагам, не на что, настолько всё запущено.
Я ехала к тётке моей матери с камнем на загубленной юности. Но даже представить себе не могла, насколько разнообразной окажется заранее похороненная в мыслях маленькая жизнь! Черти, поднятые скелеты, агроферма эта, «Ешь отличное»…
А началось всё с выброшенных автомобильных покрышек…
ГЛАВА 1
Грохот сотряс Камышовую улицу. С соседних деревьев снялись вороны и подняли дикий грай. А со стороны гаражей повалил чёрный дым.
- Склепка-а-а-а! Вырвигла-а-а-азова! Убью! В ментовку сдам!
Одиннадцатилетнее образование – зло. Знаете, почему? Нет, я не про дым за гаражами. Просто, дорогие взрослые, вы записали в категорию несмышлёных детей толпу давно уже не маленьких личностей в возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет. Между прочим, сами постоянно заявляете, что в старину на таких пахали. В старину пахали, а в современности в вате держат, шагу не сделай. Пиво нельзя, курить нельзя, матом выражаться – ах и ой, безобразие. А что на заборе тогда писать? Санька плюс Манька равно любовь? Ах, тоже нельзя, потому что Санька Колесниченко девочка… Тьфу.
Зла не хватает.
Асклепия Вырвиглазова, в просторечии - Склепа, Склепка и Склепушка, это я. Спасибо родителям и за фамилию, и за имечко. Чуть ли не с самого горшка я закалялась в суровых битвах. Мямля с таким именем долго не проживёт. То есть, физически жить будет, конечно, однако качество жизни окажется глубоко в навозной яме. Чем так жить, лучше сразу повеситься.
Вешаться я категорически не желала.
Поэтому советы папы я охотно брала на вооружение: «Обижают? Пальцем в глаз! Оправдывай фамилию, доча. Пусть все вокруг знают, что наша Склепа - это больно!»
И напрочь игнорировала мамины вскрики: «Ты же девочка, Склепушка! Как ты могла воткнуть шило в, пардону прошу, попу своего одноклассника! Где ты взяла это шило?!»
Так и жили.
В тот день у крытой мусорной площадки кто-то оставил лысые покрышки. Штук шесть, сложенные одна на другую. Они стояли печальным столбиком и прямо умоляли сделать им весело, на коленях, можно сказать, валялись. Я откатила их за гаражи и задумалась.
Вдоль Камышовой улицы идёт Восточный канал, заболоченное, диковатое место. Если встать спиной к гаражам и заткнуть уши, то легко вообразить, будто находишься вдали от цивилизации. На том берегу – берёзы, берёзы, берёзы, камыш – сухостой с прошлого года и молодая поросль. Утки рассекают, обычные кряквы, но попадаются и чёрные лысухи. И вообще, город исчез, а вокруг совсем другой мир. Мир магии и меча, мир, где ты можешь развернуться с размахом, мир… замечталась. Эх. Не бывает порталов в другие миры, это сказки, всякий знает.
Наши предки скатывали в воду на праздник Купалы так называемое солнечное колесо. Поджигали его и пускали по склону. Не потухнет, утонет сразу – к добру.
А у меня здесь целых шесть колёс, и каждое пригодится.
Я очень хотела поступить в Театральный Институт на Моховой.
Не смотрите на мой нос! Не надо на него смотреть. Лучше посмотрите на известных, но не так чтобы красивых актрис: они смогли, а я чем хуже?
Родители мои порывы не понимали. Папа считал, что с отличными оценками по математике в аттестате надо идти в Политех, на айтишника. Мама собиралась растить из меня хирурга, забыв спросить у меня, как я отношусь к такой непростой профессии. А я что? Кровь-кишки… да никогда в жизни! Не уговаривайте даже.
Хотя медицина – интересная штука. На фармацевтический пойду, если в Театральный не примут. Я же имею право подавать документы в пять вузов сразу, вот и подам. Где пройду, туда и пойду. Вот бы в Театральный взяли…
Нет уж, посмотрите на себя в зеркало сами. Критически. И скажите, пожалуйста, - не мне, мне не надо, себе скажите! Кто, по-вашему, должен играть злодеек, чёрных колдуний и прочих стерв? Неужели прекраснокудрые блондинки с голубыми очами, точёными носиками, пушистыми ресницами и тонкой талией?!
В любом случае, до окончания школы оставался ещё год, одиннадцатый класс. В русском языке я была уверена на все сто, а вот литература вызывала сомнения. Но сдавать надо будет именно литературу, если я хочу в театральный…
… Проклятые покрышки не горели. Вообще. Спички гасли, зажигалка обжигала руки, но не резину.
- Думай, Склепка, - сказала я себе, - думай, два тебе за пироманию. Думай лучше, косичку заплету.
Любимая присказка нашей учительницы по химии. При воспоминании о ней полыхнуло нерастраченной злостью. Гнобление, травля, предвзятость, - вот это всё. Наверное, не надо было всё-таки ей мокриц в папку с учебными материалами подкладывать в седьмом классе… Первое впечатление – самое важное.
А с другой стороны, даром, что ли я этих мокриц из-под гнилых досок весь вечер выколупывала? Кому-то надо было их пристроить, и я выбрала учительницу химии. Зря, как выяснилось очень скоро, но кто же знал!
