При взгляде из космоса это был ничем не примечательный серо-зеленый, покрытый облаками шар. На нем отсутствовали моря и океаны, зато гор было предостаточно. Их заснеженные пронизывающие облака-вершины искрились в лучах местного светила, бросая тени на небольшие, частично покрытые лесом долины. Нити мелких горных ручьев и речушек растекались по равнинным просторам, иногда образуя красивые озера. На слабодендрированных междуречных пространствах иногда встречались заболоченные участки и небольшие солончаки. Но в основном ландшафт долин был ровным и пригодным для проживания людей. И люди там были. Полсотни племен жили родовыми общинами и вели натуральное хозяйство. Соплеменники сообща выращивали примитивные сельскохозяйственные культуры, выпасали мелкий рогатый скот и добывали полезные ископаемые для своих нужд, которые были весьма скромными, так как в долинах царил поздний железный век.
Никакой религии, даже самой первобытной, племена не исповедовали. Между собой не воевали, не торговали и отношений практически не поддерживали. Этому способствовали как большие расстояния между стоянками соседних племен, так и жесткая система табу, доставшаяся от предков.
Во главе племен стояли советы старейшин, но их власть была чисто номинальной. Они следили за соблюдением табу и демографической политикой, контролировали правильность наречения новорожденных и погребения умерших. Так же члены совета разрешали прецедентным способом мелкие бытовые споры и, руководствуясь своим богатым жизненным опытом, давали советы тем, кто в них нуждался.
Браки между членами общины были запрещены. Мужчины, достигшие брачного возраста, отправлялись за невестами в соседние племена. По возвращении молодая семья поселялась в доме у родителей жениха. Если рождался ребенок, то он получал родовое имя, причем перечень этих имен был ограничен и зациклен.
Крупные хищники на планете водились, но их популяция была небольшой и серьезных проблем для людей не создавала. Бактерии и грибки отличались низкой патогенностью, поэтому эпидемий не возникало, а все болезни легко лечились народными средствами. Продолжительность жизни людей была очень высокой, однако самодостаточность племен и отсутствие торговли пресекали возможности для случайной миграции населения. Расселение народов было плановым и регулировалось четкими традициями. Как только количество жителей племени достигало четырех сотен, старейшины объявляли Исход. Вторые дети из младшего поколения каждой семьи при условии, что они уже достигли совершеннолетнего возраста, собирались вместе и отправлялись на поиски новых, еще не занятых земель. Обнаружив свободную долину, они основывали новое племя, сохранив все традиции, обычаи и табу материнского племени. Таким образом, уклад жизни всех племен был одинаковым: та же пища, те же способы изготовления одежды и орудий труда и даже умерших везде погребали одинаково – сбрасывая тела в ущелья.
Но однажды четко выверенная система дала сбой.
Часть первая
Исходное племя
Яркое полуденное солнце ощутимо припекало. Все взрослые овцы сбились в кучи и, спрятав головы за спинами друг друга, застыли неподвижными статуями. Козы, отличавшиеся более низкой социализацией и не такой густой шерстью, разделились на две группы. Первая отошла к берегу реки и там начала объедать листья с низкорослых кустов, вторая, видимо уже насытившись, легла в высокую луговую траву и пережевывала жвачку, периодически встряхивая головой, отгоняя приставучих насекомых. Эти хлопки длинных козьих ушей да тихое журчание реки были единственными звуками, которые нарушали сонную тишину заливного луга.
Лещ устроился в тени раскидистой плакучей ивы и лениво посматривал за стадом. Несмотря на обеденное время, есть не хотелось, поэтому лежащий в котомке хлеб и сыр имели все шансы пролежать там до вечера. Глиняная бутылка с квасом опустела уже наполовину, от полного опустошения ее, как ни удивительно, спасала та же жара. Квас нагрелся и уже не утолял жажду. Лещ нехотя поднялся и отнес бутылку к реке, где и воткнул ее донышком в прибрежный песок. Холодная вода приятно остудила ладонь, и пастух с удовольствием погрузил в воду вторую руку. Посидев так некоторое время, он зачерпнул воды и умылся. После чего вернулся на свое место под деревом. Струйки воды после бурного умывания стекали по длинным волосам и щекотали шею и грудь юноши, но Лещ не обращал на них внимания. Парня одолевала скука.
Недавно ему исполнилась пятнадцатая весна и он, уже считаясь взрослым юношей, стал в одиночку гонять на выпас общественное стадо. Ранее с ним ходил отец, который в свободные минуты (а на выпасе их всегда в достатке) рассказывал сыну о свойствах и назначении встречающихся на пути растений, повадках животных и погодных приметах. Иногда им удавалось подстрелить из лука фазана и его жесткое мясо вносило разнообразие в семейный ужин. У Леща тоже был лук, но жаркое лето, вступившее в свои права, навевало апатию. А дичь, которая то и дело выпрыгивала из-под ног, удачно уносила от пастуха свои крылья, ноги и хвосты.
