Гарнизон Видяево. Квартира Лячиных. На столе сушатся хрустальные бокалы. Ирина заканчивает уборку. Из ванной комнаты доносится шум воды.
Голос Геннадия. Ира!..
Ирина вздрагивает. Появляется Геннадий.
Ирина. Ты что? Испугал.
Лячин. Скажи, на счастье!
Ирина. Разбил что-то?
Геннадий показывает расколотую цветочную вазу.
Лячин. Выскользнула зараза.
Ирина. Ну, вот. Куда я теперь буду букеты поклонников ставить?
Лячин. И много поклонников?
Ирина. Один. Неуклюжий, но зато постоянный.
Лячин. И не надоел еще?
Ирина. Выкинь вазу. Много еще осталось?
Лячин. Фужеры для шампанского.
Ирина. Я домою…
Лячин. Ты чего? Ир, извини, я знаю, что она была твоей любимой. Я склею или, хочешь, похожую купим.
Ирина. Гена-Гена – ты крокодил…
Лячин. Я же ненадолго. Три дня, на четвертый…
Ирина. Забыла сказать, вчера Глеб забегал, тебя, как всегда, не было дома… Я до сих пор не могу привыкнуть. Ладно осенью, там дела, у Даши школа… А в промежутках лета, до отпуска и после, я не знаю, куда себя деть. Ты не берешь Глеба с собой на учения?
Лячин. Не получится.
Ирина. Я у тебя какая-то некомандирская жена.
Лячин. Ничего, скоро Дашутка вернется с каникул.
Ирина. Да ты у меня весь мокрый. Переоденься.
Лячин. Так высохну.
Ирина. Ген, помнишь Любу, мою одноклассницу?
Лячин. А! Любку Заморину.
Ирина. Была Заморина, стала Золотнова. Встретились с ней в Волгограде. Она меня спрашивает. ну, как вы там живете? Я ей говорю. приезжай – увидишь. Это надо собственными глазами увидеть, Россия, – говорю, – начинается с Видяево… А она, наверное, подумала, что у нас тут богатства несметные.
Лячин. Зато у нас ЗАТО и Северное сияние. И, вообще, холода явление временное.
Ирина. По-моему, бесконечное. Дожди, град, ветер – первая неделя августа… Ген, выключи пока воду.
Геннадий выходит из комнаты.
Ирина. И поставь чайник. Может, поужинаем?
Голос Геннадия. Рано еще. Я не хочу.
Ирина (тихо). А я хочу.
Голос Геннадия. Что?
Ирина. Я говорю. это обязательно надо было свои учения проводить, когда у нас юбилей!
Появляется Геннадий.
Ирина. Чего улыбаешься, двоеженец?
Лячин. Почему двоеженец?
Ирина. Почему, почему… Потому что у тебя лодка – старшая жена.
Лячин. Зато ты – любимая. (целует ее)
Ирина. Ладно, не подлизывайся.
Лячин. Железо ржавеет, а любовь – нет.
Ирина. Любимая кушать хочет.
Ирина идет на кухню, берет яблоко, возвращается.
Ирина (надкусывая яблоко). Мамочки мои, двадцать пять лет. И это только официально…
Лячин. А с тех пор, как ты меня огрела портфелем на катке, и я сразу же влюбился, прошло более тридцати лет.
Ирина. Ну, считай. я была в восьмом, ты в седьмом…
Лячин. Да. Мне было четырнадцать, тебе – пятнадцать…
Ирина. Ой, не надо. Господи, пятнадцать, как Даше. Мамочка…
Лячин. Слушай, за Дарьей никто не ухаживает?
Ирина. Что ты, женихов хоть отбавляй.
Лячин. Успокоила! Всех ко мне, я устрою им курс молодого бойца.
Ирина. Курс молодого бойца. А сам-то, сам-то… Целовать меня в подъезде не боялся? Вдруг отец выйдет?..
Лячин. Не боялся, потому что любил.
