ПРОЛОГ
{Второй год правления Императора Аврелиана (271 год н.э.)}
Рим покидал Дакию. Пятый Македонский легион уходил за Дунаре. Уже несколько лет из метрополии приходили тревожные слухи, но пока легион не получил прямого приказа, граждане не особо беспокоились о своей судьбе. Что бы ни приближалось из-за гор, какие бы варвары ни кишели на бескрайних просторах степей, начинавшихся от границ Римской Дакии, легион был способен справиться с этим. Мощь Рима, рука Рима – все это легион. И теперь он уходил. Бесконечная красная лента, блестевшая золотом и серебром, уползала к мосту, переброшенному через сытую реку, а позади горел каструм. Черные клубы дыма пятнали небо, затянутое белесой дымкой, похожей на налет на губах во время болезни.
Вместе с легионом уходили и благоразумные римские граждане. Лар Элий Сев[е]р, римский гражданин, потомок древнего плебейского рода, ветеран Пятого Македонского легиона, вышедший в отставку с должности префекта лагеря, ветеран, был благоразумен, но привык полагаться только на себя и своих людей. Пусть легион уходит, но он остается. Здесь его земля, здесь его люди – и тот, кто захочет это оспорить, проклянет тот роковой день, когда в его голову пришла такая глупая мысль. Придержав коня на холме, Лар Элий бросил последний взгляд на войско, покидавшее Дакию, бывшую провинцией Рима более ста семидесяти лет.
Император Траян сейчас проклинает, наверное, своих потомков. Легион уходил в полном порядке, со всем имуществом и казной, не вступив даже в сражение. Такого еще никогда не случалось в Империи. Рим никогда не оставлял того, чем сумел завладеть.
Лар Элий поморщился, когда взгляд его упал на Патависсу, дакийский город рядом с каструмом Потаисса. Каструм горел, город же затих, словно боялся вздохнуть. Обычно оживленная торговая площадь была совершенно пуста, на ступенях храма слабый ветерок шевелил обрывки бумаги. Половина домов опустела в это утро. Даки, конечно, пока что радовались этому, ведь все, что останется после римлян, достается им. Они пока не поняли, что остались беззащитны. Что же, Лар Элий Север и его ветераны уж точно не беззащитны в своем лагере. А остальное – не проблемы римлян. Теперь уж точно не их.
Лар Элий тронул коня, направляясь к дороге, огибавшей город. Верания, должно быть, уже на полпути домой. Остается только догнать жену. Кажется, зря он поддался на ее уговоры и взял сегодня с собой в Патависсу. Ему и самому не следовало ехать туда, даже несмотря на приглашение Сарбонна, правителя Римской Дакии. Бывшего правителя бывшей Римской Дакии. Разговор вышел тяжелый и абсолютно бесполезный.
Императору нужно было кого-то обвинить в падении провинции, и Сарбонн как нельзя лучше подходил для того, чтобы сыграть эту роль. Легион получил приказ отступить – и приказ не предоставлять свою защиту «предателю Сарбонну». И теперь старому негодяю некуда было податься: в Риме его ждали лишь казнь и позор, а в Дакии – разорение и смерть. Без поддержки римского оружия он стал всего лишь завидной добычей. Даки, сто из ста семидесяти лет римского владычества бунтовавшие, не преминут воспользоваться моментом и отыграться на бывшем правителе сполна. Увы, ничего хорошего его не ожидало.
Лар Элий, прибывший в Патависсу сегодня утром вместе с женой, удивился, увидев, во что превратился дом Сарбонна: кажется, его уже успели пограбить, слуги сбежали, а сам хозяин сидел, запершись в своих покоях, двери которых никто не охранял. Лару пришлось долго стучать, прежде чем его впустили, и это весьма злило. Хотя струсившего хозяина можно понять. Оставалось надеяться, что разговор не затянется надолго, да и о чем тут уже можно говорить? Последняя дань вежливости.
- Лар Элий Север! Как я рад, что ты получил мое письмо! – Сарбонн, наконец отперший двери, выглядел не лучше своего дома: в сбившейся тоге, волосы в беспорядке, руки сжимают украшенный драгоценными камнями пояс, а глаза бегают из стороны в сторону, словно выискивая опасность. Все три жирных подбородка (средний украшен бородавкой) мелко дрожали.
- Я получил его, но я так и не понял, чего именно ты от меня хочешь. – Лар Элий не стал снимать плаща, рассчитывая, что разговор выйдет коротким.
- Я хочу... Я прошу твоей защиты! – Сарбонн попытался взять себя в руки и даже перестал трястись. – Я хорошо заплачу.
- У меня достаточно золота.
- Я могу заплатить шелком или вином.
- У меня все есть, Сарбонн. – Лар Элий запахнул плащ, намереваясь уйти.
- Я могу рассказать тебе, что планирует Император! – сделал еще одну попытку Сарбонн.
- Я это и так знаю. В Галлии беспорядки, варвары постоянно беспокоят наши границы. Дакия будет оставлена навсегда.
- Но...
- Я говорил с командиром легиона. Он мой старый друг.
Сарбонн снова забегал по комнате, жирное брюхо мелко подрагивало, словно внутри перекатывался песок.
- Ты же гражданин Рима! – вскричал бывший правитель визгливым голосом. – Ты давал присягу!
- Да. Но вот только ты, как мне кажется, больше Риму не нужен. Впрочем, как и я. Теперь каждый сам за себя. И я не вижу причины защищать тебя, проклятого Императором. Жизнь может обернуться по-всякому. Я предпочту дружить с Империей, а не с тобой.
