© ООО «Юстицинформ», 2014
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
Ратификация Российской Федерацией Европейской конвенции о правах человека (далее – Конвенция) ознаменовала новый период в развитии Российской правовой системы. За прошедшие 15 лет решения Европейского суда по правам человека (далее ЕСПЧ) прочно вошли в категорию правовых актов, определяющих направление развития прав человека в XXI веке. Особенно очевидно влияние суда прослеживается в области уголовного и гражданско-процессуального законодательства. Изменения в процессуальном законодательстве, предпринятые в ответ на решения против России, убеждают нас в авторитете Европейского суда в глазах российского законодателя, в признании за ним лидирующей позиции в области защиты прав человека[1].
Значимость данной темы определяется, прежде всего, тем, что Европейский суд по правам человека – это безусловный лидер в области защиты прав человека в странах Совета Европы. Россия признала юрисдикцию ЕСПЧ и правовые позиции суда по вопросам, связанным с трудовым правом или правом социального обеспечения, могут быть применимы в России. При этом в России отсутствуют целостные исследования этого довольно сложного пласта практики[2].
Автор ставит перед собой три главные задачи. Первая заключается в изучении практики Европейского суда по правам человека в области защиты трудовых прав и права на социальное обеспечение, определение правовых позиций Суда по ключевым правовым вопросам в данной области. Вторая задача состоит в демонстрации возможности обращения российских граждан в Европейский суд за защитой данных прав, а также изучение предпосылок успешной жалобы. Третья задача – обоснование практической применимости выводов Европейского суда по правам человека в российской правоприменительной практике, доказательство «прикладного характера» Европейской конвенции по правам человека и ее толкований, данных Европейским судом.
Структура работы определена следующим образом: изучению вопроса о правовом статусе решений и правовых позиций Европейского суда и их месте в российской правовой системе будет посвящена первая глава. Обзор практики Европейского суда по правам человека, проведенный в последующих главах, будет разделен по некоторым институтам трудового права, отдельная глава будет посвящена праву на социальное обеспечение. Большинство решений, рассмотренных в настоящей работе, будет сопровождаться краткой информацией об обстоятельствах дела. По ходу рассмотрения прецедентов Европейского суда будет сделан акцент на правовых позициях, которые могут иметь значение для российской практики.
Глава I. Место решений и правовых позиций Европейского суда по правам человека в правовой системе России
Вопрос о месте практики Европейского суда по правам человека вот уже более 10 лет занимает ученых и практиков. Однозначное решение этого вопроса довольно сложно, поскольку практику Европейского суда можно условно разделить на, как минимум, 3 группы: 1) решения по конкретным делам, вынесенные против России, содержащие нормы, регулирующие отношения между сторонами спора; 2) правовые позиции Европейского суда, выраженные в решениях по делам против России; 3) правовые позиции суда, выраженные в иных решениях.
Мы последовательно рассмотрим все три группы и оценим их с точки зрения обязательности для российских правоприменительных и судебных органов, выделяя при этом теоретический и практический аспекты.
1. Теоретический аспект обязательности практики ЕСПЧ
Мы полагаем необходимым выделить и рассмотреть отдельно теоретический и практический аспекты обязательности практики ЕСПЧ для российской правовой системы, поскольку с 2010 года (в частности, с момента принятия Палатой ЕСПЧ решения против России по делу Константина Маркина) наметилось некоторое расхождение между теорией обязательности решений ЕСПЧ в России и практикой. Начнем с теоретических обоснований обязательности выделенных трех элементов практики ЕСПЧ.
Общим для определения статуса всех трех групп будет являться анализ формулировки Закона о ратификации Европейской конвенции о правах человека[3]. Согласно ст. 1 данного закона Российская Федерация признала ipso facto (т. е. в силу самого факта[4]) и без специального соглашения юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях их предполагаемого нарушения Российской Федерацией. Слово «предполагаемого» может быть нами понято как распространяющее обязательный характер как решений, которыми установлены нарушения, так и решений, которыми отказано в удовлетворении требований заявителя.
Интересно отметить, что в толкованиях данной нормы, данных как Верховным судом РФ в 2003 году[5], так и Конституционным судом РФ в 2007[6], на наш взгляд, несколько преуменьшалось значение толкований Европейского суда для российской практики. В этих Постановлениях высших судебных органов «обязательная юрисдикция суда» интерпретировалась как необходимость учета, или иными словами, принятия во внимание, толкований суда при применении соответствующих норм права. При этом буквальное толкование указанной нормы закона позволяло сделать вывод об обязательности применения решений Европейского суда по делам против России в судебной и правоприменительной практике.
