Читать онлайн полностью бесплатно Helga Duran - Позывной "Грэй"

– Весь мир в опасности! Мировое сообщество в ужасе от тех бесчинств, что творят берлессы в Кижах! Мы не должны и не можем оставаться в стороне! Если мы не остановим берлессов сейчас, завтра они придут в наш дом, убьют наши семьи, наших детей, разрушат наши дома! Я призываю весь мир объединиться и стереть этих диких варваров с лица земли, как заразных паразитов! Искоренить то зло, что они причиняют под видом миротворческой деятельности!Слушая проникновенную речь министра внешней политики Фрогии, а по совместительству своего отчима, я испытывала невероятную гордость за него и, как за политика, и, как за отца.До дрожи, до мурашек по коже, всем сердцем и всей душой я была согласна с каждым его словом! То, что происходило в мире, было действительно ужасно!Кижи – моя родина. Мне было пятнадцать, когда мои родители погибли при взрыве на атомной станции. Тогда целый город погиб. Я отдыхала в школьном лагере, вдали от родного города, только поэтому осталась в живых. Семья Андре Дюпона удочерила меня спустя несколько месяцев. Так я оказалась во Фрогии.В то время весь мир помогал Кижам пережить последствия экологической катастрофы, и было модно усыновлять детей, оставшихся без родителей в результате катастрофы. Этим пользовались многие политики и звезды шоу бизнеса для повышения своей популярности. После того, как Дюпоны взяли меня к себе, Андре сразу же стал министром внешней политики – так хорошо это сказалось на его имидже.Я старалась не думать о моральной стороне моего удочерения. Дюпоны дали мне заботу, хорошее образование и воспитание. Мне не на что обижаться на них и негде искать подвох или политическую подоплеку. Вот уже десять лет, как я часть семьи Дюпон, и очень неплохой семьи, кто знает, как бы сложилась моя жизнь, останься я в Кижах. Возможно к этому моменту, меня бы уже изнасиловали, а потом убили берлессы. Случилось то, что случилось, и этого уже не изменить.Все, что осталось у меня на память о моей прошлой семье - это ключ от квартиры со смешным брелком в виде Дональда Дака, который я хранила, как талисман, беря его с собой на всякие важные мероприятия или экзамены. Вот и сейчас он лежал в кармане моего пиджака, и я неосознанно потрогала ключ пальцами, чтобы сдерживать волнение. Ни фотографий, ни каких-либо сувениров мне не удалось взять. Район Стального до сих пор радиоактивен, возвращаться туда опасно для жизни.– Чтобы донести до вас самую правдивую информацию, моя дочь Анна Дюпон, решила отправиться в самый эпицентр событий, вместе с командой других неравнодушных репортеров! Она наглядно расскажет вам, что происходит в Кижах на самом деле!Мой отчим закончил свою речь и под бурные аплодисменты собравшихся на пресс-конференции, и уступил мне место за трибуной.– Как многие знают, Кижи – это моя родина! Я благодарна великой Фрогии, ставшей для меня домом, за то добро и любовь, с которым она приняла меня в свою семью, но я не могу оставаться в стороне, пока в стране, где я родилась, творятся эти бесчинства! Мой отец прав, как никто другой! Это наше общее дело, наша общая борьба и общее горе! Я намерена показать всему миру то, что скрыто от нас за стеной официальных новостей и официальных версий! Вместе с Первым республиканским телеканалом я попробую наконец-то достучаться до ваших сердец, обнародовав всю правду, что мне доведется узнать о зверствах берлессов! Да прибудет с нами Господь!Под не менее бурные аплодисменты, мы спустились вместе с отцом со сцены. Я впервые выступала при таком количестве зрителей, да еще и в прямом эфире, с трансляцией на весь мир! Я так разволновалась, что у меня затрясись и руки, и ноги, спина взмокла, а зубы отплясывали чечётку!– Я так горжусь тобой, Анна! – сказал мне папа, когда мы вышли из зала. Он взял меня за плечи, а потом прижал меня к себе. – Ты станешь великим человеком, изменившим историю всего мира!Когда папа говорил мне такие вещи, я чувствовала свое величие, свою уникальность и невероятную силу! Порой мне казалось, что я рождена для той миссии, что эта поездка в Кижи – смысл всей моей жизни, мое предназначение!В такие мгновения меня покидали страхи и сомнения. Я прекрасно отдавала себе отчет в том, куда и зачем я еду.Отправка в Кижи была запланирована на завтра. По этому случаю, папа устроил семейный ужин. Никого лишнего: он, мама, мой сводный брат Клод и мой парень Марсель.С Марселем Жеромом мы вместе учились в университете, но встречаться начали не так давно, около полу года. Парень был моего возраста, из хорошей семьи, без вредных привычек, но немного скучноват, как по мне. Общались мы не часто, учитывая мой плотный график работы, поэтому отношения у нас пока что были платоническими.Я вообще мало интересовалась противоположным полом, считая, что в жизни есть более важные вещи, чем секс и бездарно потраченное время на свидания с парнями, вот я и оставалась до сих пор девственницей. Меня это совершенно не волновало, и расставаться я с ней в ближайшее время не планировала.Эти все ахи-вздохи, бабочки в животе, бесконтрольная страсть, утаскивающая тебя в водоворот безумия – бред для бездельников, которые трахаются лишь потому, что совершенно не дружат с головой и имеют массу свободного времени.Я хорошо относилась к Марселю, мне было приятно его общество, объятия, поцелуи, но, чтобы прям заняться с ним сексом… Не знаю... Может быть, просто Марсель мне не подходил, как мужчина, раз я все оттягиваю момент нашей близости? Мне было некогда об этом думать, да и лень.Марсель нравился моим родителям, даже больше, чем мне самой, поэтому они его приглашали в гости чаще, чем я. Он несколько раз намекал моим родителям на то, что был бы не прочь жениться на их дочери, только вот с предложением руки и сердца отчего-то не торопился, как будто бы чувствовал сомнения в том, что стоит связать со мной свою жизнь. Я была даже рада, что он не наседает на меня со свадьбой. Я бы не смогла ему отказать, ведь он такой хороший и милый парень! Такие парни, как Марсель, на дороге не валяются. Непозволительно разбрасываться такими экземплярами!Искать кого-то еще? Зачем? Да и времени опять же нет.Парень пришел вовремя и принес нам с мамой по букетику цветов, а папе бутылку коллекционного виски. Повод собраться был и вправду праздничным, для всех, кроме мамы.Судя по ее опухшим глазам и красному носу, мама проплакала весь день.– Анна, подумай еще! – запричитала мама прямо в разгар ужина. – Это война, а не экстремальный туристический тур! Эти берлессы…Мама не договорила, захлебнувшись слезами.– Милая, ну что ты опять начинаешь? – раздраженно одернул ее папа вместо того, чтобы утешить и успокоить жену. – Ты так говоришь, будто наша дочь уже мертва! Анна будет в глубоком тылу! Она едет в Кижи только для вида! – При этом папа незаметно мне подмигнул, чтобы я ему подыграла, уменьшая все возможные риски для маминых ушей. – Я нагнал страсти на пресс-конференции для пущего эффекта! Вот увидишь, через месяц она уже будет дома, сделав своего отца и твоего мужа президентом великой Фрогии!– Ах, Андре! Ты думаешь, что я совсем дура, и ничего не понимаю в политике? – продолжала сокрушаться мама. – А если нашу Анну схватит этот ужасный Грэй? Что тогда? Это животное изнасилует ее! А потом публично повесит на уличном столбе, в назидание лично тебе и всей Фрогии!Мама сейчас не преувеличивала. О зверствах банды этого террориста ходили слухи намного ужаснее.– Сюзанна! – вмешался Марсель. – Грэй – это искусно выдуманный пиар берлессов, чтобы запугать кижан и весь остальной мир. – Скоро вы в этом убедитесь! Мы с Анной едем в Кижи специально для того, чтобы вывести этих зарвавшихся берлессов на чистую воду!- Мы? – удивилась я, не меньше всех остальных присутствующих за столом.- Да, Анна! – Марсель взял меня за руки и посмотрел в глаза. – Я еду вместе с тобой! Хотел завтра сделать тебе сюрприз, но раз так вышло…Только Марселя мне там не хватало! Я отчего-то разозлилась на своего бой-френда. Мог бы и раньше сказать! Я не любила сюрпризы, особенно такие тупые!– Марсель мужчина! – сказал папа. – Он позаботится о нашей девочке! Вот видишь, милая, все не так плохо, как ты себе представляешь! Прекрати накручивать себя и всех нас!Мама смерила аристократичную фигуру Марселя откровенно жалостливым взглядом и покачала головой, всем своим видом показывая, что с этим мужчиной у меня нет ни одного шанса на выживание. Клод икнул, давясь смехом, и уткнулся в стакан с виски.– Сюзанна! Я клянусь, что буду защищать вашу дочь ценой собственной жизни! Я занимался в школе восточными единоборствами и неплохо стреляю! – оскорбился Марсель до глубины души. – К тому же, военные корреспонденты имеют свои привилегии! Если мы попадем в плен к берлессам, нас просто передадут властям Фрогии! По законам Великой конвенции причинять вред корреспондентам – это преступление!– Боже, Андре! Они же совсем дети! Неужели нет никого другого для этой цели? – Мама была совершенно безутешна. – Берлессы скоро людей начнут есть, а не только канареек и ежей!Мы с Марселем и Клодом громко рассмеялись, услышав очередную байку про берлессов, но быстро сделали серьезные лица, чтобы мама не подумала, что мы потешаемся над ней в такой непростой для нее момент.–Сюзанна, довольно! – рявкнул на нее отец.– Ты бессердечный человек, Андре! – в сердцах воскликнула мама и вскочила со стула. – Кресло президента для тебя важнее собственной дочери!Отец покраснел, глаза его налились кровью, а на щеках заиграли желваки. Ужин перестал быть праздничным, превратившись в семейный скандал.– Простите! – обратилась мама ко всем. – Я пойду к себе! Празднуйте это сумасшествие без меня!С этими словами она швырнула салфетку на стол и пошла прочь из столовой. Я тоже вскочила из-за стола, чтобы проводить маму и успокоить ее, но папа жестом меня остановил.– Я сам с ней поговорю, Анна! – заверил меня папа. – Твоя мать должна понять, что ей живется в мире и достатке только потому, что другие люди несут жертвы за ее благополучие! Посмотрел бы я на нее, когда бы берлессы съели ее мерзкую собачонку и растоптали своими грязными сапогами розы в ее оранжерее! Вот, где была бы настоящая катастрофа!Клод первым заржал, как ненормальный. Мы с братом не понаслышке знали, как мама трясется над своей собачкой Милли. Порой мне кажется, что Милли мама любит больше всех на свете, даже больше, чем мужа и детей.Выяснилось, что маму было жалко только мне. Наверное, я просто понимала ее, как женщина женщину. Сколько таких мам сейчас по всему миру, которые не спят ночами и волнуются за своих детей? Сколько мам своих погибших детей уже похоронили? Сколько детей осталось без мам? Только ради того, чтобы моя мама жила в спокойствии и мире, стоило поехать в Кижи.Мой отец меня не подведет. Когда я раздобуду и обнародую материалы о том, что творят берлессы в Кижах, Фрогия вместе с остальными странами объединится и нанесут сокрушительный удар по Берлесси! Мой отец войдет в историю, и я вместе с ним! Ах, да, еще и Марсель…После эффектного ухода мамы, настроение совершенно испортилось, поэтому ужин быстро подошел к концу. Я намекнула Марселю, что ему пора домой, но он напросился еще немного побыть со мной. Я согласилась из вежливости. На самом деле мне хотелось поскорее остаться одной, чтобы подумать о своей жизни в целом. Я очень редко и мало думала о себе, а завтра уже будет не до того, но Марселю тоже нужно было уделять внимание, так что...Я зашла в комнату родителей, чтобы пожелать маме спокойной ночи. Она лежала ничком на кровати и все еще продолжала плакать. Я присела рядом и погладила ее по волосам. Мама не в первый раз плакала из-за меня. Например, на выпускном в школе она ревела, как ненормальная, так что ее макияж пришлось переделывать, а потом, когда я получила диплом журналиста, когда я устроилась в пресс-центр при правительстве Фрогии, когда познакомила ее с Марселем… Да все разы и не сосчитать, но то было от счастья, а теперь, будто конец света наступил.– Анна! Моя милая, маленькая девочка! – мама поднялась на постели и прижала меня к своей груди, тогда я тоже разревелась. – Как бы я хотела поехать вместо тебя, или отговорить тебя от этого самоубийства! Но это невозможно!– Мам, все будет хорошо! - всхлипывала я, громче ее. – Марсель обо мне позаботится!– Ладно! – мама отстранилась от меня и вытерла слезы. – Я постараюсь быть мужественной и сильной! – пообещала она. – Поклянись мне звонить, как можно чаще! Умоляю!– Конечно, мам!– Твой этот Марсель… будь с ним осторожней, доченька! Может он и приличный парень, но он так лижет зад Андре, что вызывает у меня только недоверие.– Андре мой отец, - напомнила я маме. – Марсель просто хочет понравиться ему, как и тебе.– Если бы только это было его мотивом, я была бы счастлива! Не хочу, чтобы он использовал тебя в своих меркантильных целях! Марсель спит и видит, как бы влезть хоть одной ногой в политическую струю!Я не стала разубеждать маму в обратном. Разве плохо, что мой парень хочет пробиться в этой жизни? Как и любой мужчина, Марсель ищет свое место под солнцем, чтобы хоть чего-то стоить. А рядом с дочерью министра надо грести против течения двойным усердием!– Спокойной ночи, мам! Я люблю тебя!– Спокойной ночи, солнышко! Береги себя!Мама так говорила, как будто бы мы с ней прощаемся прямо сейчас и навсегда. Мое сердце сжималось от ее переживаний, но я ничем не могла ей помочь или успокоить.В моей комнате меня уже заждался Марсель. Он лежал на кровати, заложив руки за голову, и мечтательно разглядывал потолок. Я сбросила туфли и забралась к нему. Когда я положила голову ему на грудь, он обнял меня и чмокнул в висок. Некоторое время мы молчали, думая каждый о своем.Не знаю, о чем думал Марсель, я же думала о том, удастся ли мне хоть одним глазком увидеть город, в котором я родилась? Стальной стал призраком и до сих пор там местами высокий радиоактивный фон, но говорят, что рискованные, отчаянные кижане понемногу заселяют территорию Стального заново. В городе много уцелевших зданий и даже колесо обозрения до сих пор стоит, что, если дом, в котором я жила с моими настоящими родителями тоже выстоял? Это все бред, конечно и несбыточные мечты, но вдруг как-нибудь, каким-то образом…– Тебе страшно, Анна? – сбил меня с мысли Марсель.– Немного, – честно ответила я. – Меня пугает не война или берлессы, я боюсь неизвестности. Никто не может знать, что нас там ждет. Что если мы не сможем раздобыть никакой ценной информации и вернемся ни с чем? Это будет самое большое разочарование в моей жизни! Я не могу подвести папу!– Мы можем изменить маршрут, – заговорщическим голосом сказал парень. – Что интересного в тылу? В Кижах вообще нет ничего интересного, кроме войны. Это убогая и нищая страна, идущая в никуда.– Раньше там было красиво! – мне стало неприятно от того, с каким пренебрежением Марсель говорит о родном моему сердцу краешке земли. – Через пару недель поспеет черешня, – мечтательно протянула я, вспомнив, как мы с мамой рвали большие, сочные ягоды для варенья. Черешня была такой спелой, что сок тек по запястьям, а самих ягод почти не было видно на кустах, такими они были темными.– Будем фотографировать урожай фермеров? Или снимать первоклассные репортажи о зверствах берлесских оккупантов?Марсель был абсолютно прав, поэтому я промолчала.– Мы высадимся с остальными в тылу, а потом можем поехать с военными к линии фронта, – продолжил мой свежеиспеченный напарник.Я приподнялась на локте и заглянула парню в лицо.– Зачем тебе это, Марсель? Это очень рискованно! Что если кто-то из нас действительно погибнет?– Я люблю тебя, Анна! – гордо заявил он. – Я должен позаботиться о тебе! Если с тобой что-то случится, я себя никогда не прощу! Я не могу остаться во Фрогии и ждать вестей о тебе! Это хуже смерти! Я мужчина, я должен защищать тебя ценой собственной жизни!Слова Марселя ударили мне в самое сердце, тронув до слез. Я тоже хотела сказать ему, что люблю его, но парень не дал мне произнести и слова. Он пружинисто сел, а потом повалил меня на спину, сминая мои губы поцелуем.Мне нравилось целоваться с Марселем. Поцелуи, полные чувственности и нежности согревали мою душу. Втягивая язык парня в рот, я с удовольствием запустила пальцы в его волосы.Марсель очень быстро заводился, и мне об этом было известно. Вот и сейчас его ставший мгновенно твердым член, уперся мне в промежность. Руки парня нежно сжали мою грудь, заставив застонать от удовольствия, а затем спустились ниже, задирая мое платье. Обычно на этом мы останавливались. Я останавливала его. Лишь однажды я позволила Марселю залезть ко мне в трусики, когда мы оба перебрали на дне рождения его матери, и потрогать мои складочки пальцами. Он даже чуть проник в меня ими… Кажется… Точно не помню…Сегодня мне хотелось, чтобы он снова сделал что-то ужасно запретное и неприличное, поэтому шире развела ноги в стороны, бесстыже предлагаясь уже не на шутку возбужденному парню.Поняв, что ему дали зеленый свет, Марсель стал действовать смелее. Его руки жадно набросились на мои бедра и промежность, дыхание парня участилось, будто он задыхается.– Боже, Анна! Ты меня с ума сводишь! – хрипло застонал Марсель, оттягивая ткань моих трусиков. – Отдайся мне, милая! Вдруг мы и в самом деле завтра погибнем!Когда его пальцы добрались до самого сокровенного, я замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Ничего, кроме дискомфорта, от хаотично терзающих меня пальцев, я не почувствовала. Это так странно, что о сексе столько много восторженных писков. Что-то я ничего даже приближенного к «полыхающему огню» в своей киске не почувствовала. И вообще никогда не чувствовала, а ведь мы с Марселем не первый день тискаемся в кровати. Быть может, я фригидна? Я читала о таком. Что ж пусть хотя бы Марселю будет приятно. По его стояку, рвущемуся из брюк, было очевидно, что он точно не фригидный!Я рассчитывала на то, что Марсель для начала разденет меня и разденется сам, что у нас будут еще какие-то предварительные ласки, ведь он знал, что для меня это впервые, но он просто стянул с меня трусы и расстегнул ширинку на своих брюках. Лежа с широко разведенными ногами, в полнейшем недоумении я смотрела на то, как Марсель вываливает свой член на свет божий.– Черт, презервативов нет… У тебя есть презервативы, Анна? – с надеждой спросил он. Я лишь рассеянно покачала головой. Откуда у меня презервативы? – Ладно, милая, я буду осторожен! – пообещал мне Марсель, и снова вернулся к моей вагине. – Ты совсем сухая, Анна! – констатировал факт Главный претендент на мою девственность. – Неужели ты совсем меня не хочешь?Это прозвучало, как обвинение. Я должна течь, как сука при виде его вздыбленного достоинства? Меня добил смачный плевок Марселя прямо между моих ног. Боже, он будто бы в душу мне плюнул! Марсель был решительно настроен, чтобы трахнуть меня во что бы то ни стало! Он тут же приставил свой член к моей дырочке и уже было толкнулся в меня, когда я, придя в себя от шока, с силой толкнула его в грудь и вскочила с кровати. Не так я представляла себе свой первый секс! Вот вообще не так! Марсель со всеми девушками себя так вел, или я особенная?– Уходи, Марсель! – еле сдерживаясь, чтобы не нагрубить ему, сказала я.– Что случилось, Анна?Боже, он реально не понимает? Или просто идиот? – Я не хочу! Я хочу, чтобы ты ушел!Марсель грязно выругался, спрятал свой член и застегнул брюки. Он был зол и расстроен, но меня это уже не интересовало.– Прости меня, Анна! – подойдя ко мне, взмолился Марсель. – Я выпил лишнего! Поторопился! Я же вижу, что ты не готова! Я подожду еще! Столько, сколько нужно!Парень шагнул ко мне, чтобы обнять, но я выставила руку вперед, чтобы он не приближался.– Спокойной ночи, Марсель! – холодно попрощалась я, намекая на то, что ему пора выметаться прямо сейчас.– До завтра, любимая! - горячо воскликнул парень и вышел из моей комнаты.Я тут же рванула в ванную, стягивая на ходу платье. Мне нестерпимо хотелось вымыть свою вагину с мылом, чтобы смыть с себя мерзкие слюни горе-любовника Марселя!