Глава 1
Все хозяева котов счастливы одинаково, а вот несчастье у каждого своё.
Так подумалось мне, когда край плетёной корзины больно врезался в живот. Правда, почти мгновенно барьер был преодолён, и я очутилась внутри, перевалившись через бортик.
- Кусь, Кусь, Кусь! Иди ко мне! - я протянула к коту руку в робкой надежде, что мой зверь не будет делать резких движений и не сиганёт в противоположный угол.
Ещё на подступах к чуду досамолётной техники я быстрым, отточенным многолетней практикой движением перекинула рюкзак вперёд, на живот, лямки переместила на плечи и быстро нырнула, минуя коротенькую лесенку, в корзину воздушного шара. Я знала - если Кусимир пошёл гулять, то остановить его будет непросто и нужно готовиться к экстренным мерам.
Скотина что-то вынюхивал под лавкой, и на меня, слава небесам, не смотрел. Я постаралась спуститься как можно аккуратней, чтобы не спугнуть его, а заодно и спрятаться от небольшой экскурсии. Воздушный шар привлёк внимание досужей публики, и немалая группка туристов столпилась с противоположной стороны корзины вокруг парня, что увлекательно вещал о шарах, облаках и воздухоплавании.
Плетёный пол под ногами подозрительно качался, и я присела. «Что бы уменьшить качку?» - спросила у себя с иронией. «Что бы не заметили», - честно ответила себе же.
И вот так, почти на коленках, поползла те несчастные сантиметры, что разделяли нас с Кусиком.
Там, за стенками корзины, стоял шум человеческой толпы, грохот машин, ржание лошадей, откуда-то издалека доносился запах жарящихся шашлыков и звон оружия - исторический фестиваль раскручивал свои обороты. А мой кот (вот так и жалей бедных одиноких котиков!) бочком, будто случайно, отодвигался от меня.
Но я знала характер Кусимира, как знала и все его привычки, и медленно, но неуклонно приближалась к нему, так же медленно вытягивая руки к лысой заразе - нельзя верить редким движениям и кажущейся хрупкости лапок.
Совсем рядом, почти над головой, послышались голоса - несколько мужских и один женский.
- ...наверное, несложно?
- Да, это просто. Вот здесь, а потом вот так...
Кусик вжался в угол спиной и неприкрытая жажда убийства сверкнула в его глазах. Вот оно, его истинное лицо! Монстр, тиран! Зверюга.
Мой домашний деспот, которого приходится любить как есть - злобным и ненавидящим.
Проявил характер - это плохо. Ежовых рукавиц, которые дома в подобных случаях я заменяла кухонными стёганными прихватками, с собой, ясное дело, не имелось.
Сверху раздался резкий шум, и я, пользуясь этим слабым прикрытием, пошла ва-банк: дёрнулась, почти прыгнула, чтобы схватить кое-кого. Но мне ли, неуклюжей человечине, тягаться с ловким зверюгой?
К тому же земля, то есть плетёный пол, ушёл из-под ног и в прямом, и в переносном смысле. Заодно заставив меня едва не задохнуться от неожиданности.
А Куся почти улизнул: его удалось схватить лишь за заднюю лапу. Корзина под неловко согнутыми ногами плясала, словно ей оплатили канкан по сумасшедшему тарифу, кот мявкнул, злобно оглянулся на меня и попытался сильным рывком выдернуть ногу из моего хоть неловкого сейчас, но многоопытного, а потому крепкого захвата.
Дело плохо.
Куся у меня редкостная гадина. И хоть понимает, что хозяйка я, и что он полностью от меня зависит, но показывать зубы не стесняется. И ненависть свою - тоже. Поэтому хватануть меня за руку или за ногу не брезгует. Я знаю: с ним нельзя резко или злобно, даже если уже когтищи задних лап распахали руку до локтя, а желание убить лысую скотину превышает все разумные пределы. Всегда нужно добром и лаской - Кусимир злобная, мерзкая, злопамятная тварь. Спасибо, мамочка, за подарок!
И я опять ласково запричитала:
- Кусь, Кусь, Кусь! Иди ко мне, - и медленно поползла, стараясь не выпустить лапу из сжатых пальцев, но и не сделать животине больно. При этом нужно было тщательно следить, чтобы все пути к отступлению были отрезаны. Коту, ясное дело.
Рюкзак немного мешал, болтаясь впереди, а пол, что под ногами выделывал несмешные коленца, мешал ещё больше. А Кусимир всё так же недружелюбно сверкал на меня своими огромными глазами, на лысой голове смотревшимися почти телескопическими, щерил пасть и вообще всячески демонстрировал угрозу.
Он знал, что победа будет за мной, но должен был красиво выйти из ситуации. И я, понимая это, давала ему возможность изобразить мощное сопротивление. Мой второй рывок совпал с очередным «ппенттеншшш!» над головой и оживлённым разговором за бортиком. И хорошо, что зашумело до моего рывка - я нечестно воспользовалась этим звуком, чтобы сделать ещё одну попытку схватить лысого поганца и упрятать в приготовленный мешок. То есть рюкзак.
На этот раз я оказалась ловчее и схватила тяжёлое, горячее и сопротивляющееся тело, крепко прижала к себе. То есть к рюкзаку.
Нужно было кота запихнуть внутрь и закрыть крышкой, но сначала... Сначала извиниться, что влезла без разрешения в корзину шара, и попросить, чтобы кто-нибудь там, снаружи, помог мне выбраться из болтающейся подвески.
И я стала подниматься, крепко прижимая кота и уже чувствуя, что что-то идёт не так.
Едва я приподнялась над бортиком, резкий ветер затрепал волосы, норовя залепить глаза и затолкать их в рот. Чувство «что-то не так» просто заорало и запрыгало цветным слоником, перемешивая весь мой ливер в фарш - от страха внутренности сжались и, казалось, превратились в тугой комок.
