Читать онлайн полностью бесплатно Александр Васькин - Повседневная жизнь советских писателей от оттепели до перестройки

Автор благодарит за помощь Кирилла Алексеевича Арбузова (сына драматурга Алексея Арбузова), художника Галину Константиновну Ваншенкину (дочь поэтов Инны Гофф и Константина Ваншенкина), поэта Геннадия Николаевича Калашникова, фотографа Вадима Михайловича Крохина (сына директора Дома творчества писателей в Дубулты Михаила Баумана), журналиста Андрея Марковича Максимова (сына поэта Марка Максимова), заведующую музеем «Дом на набережной» Ольгу Романовну Трифонову (вдову прозаика Юрия Трифонова) и сотрудников Российского государственного архива литературы и искусства.

Автор и издательство «Молодая гвардия» благодарят Государственный литературный музей им. В. И. Даля за предоставленные иллюстративные материалы.

© Васькин А. А., 2022

© Издательство АО «Молодая гвардия», художественное оформление, 2022

Где-то году в 1957-м произошла эта история. Начинающий советский драматург Александр Володин, успевший написать к тому времени первую пьесу – «Фабричная девчонка», зарабатывал свой скудный хлеб тем, что разъезжал по клубам и колхозам Ленинградской области, выступая перед народом – рабочими, крестьянами и трудовой интеллигенцией. Вместе с ним в составе своеобразной агитбригады путешествовали баянист и лектор, разъяснявший мудрую политику партии. Надо полагать, что принимали их хорошо. Особенно баяниста. Неожиданно Володина вызвали в райком – пришла на него «телега». Оказывается, выступая в школе рабочей молодежи и отвечая на вопросы о Владимире Дудинцеве и Борисе Пастернаке, Володин сказал этой самой молодежи вовсе не то, что писали в газете «Правда». Сказал то, что́ думал.

Аудитория осталась довольна в отличие от некоей учительницы, настрочившей кляузу. «Она точно записала мои ответы, и все они были действительно по тогдашним временам никак не допустимы. А в конце письма, чтобы разоблачить меня до конца, она добавила: “К тому же он был нетрезв”», – вспоминает Александр Володин^>1. Неизвестно, чем бы для него закончился этот вызов «на ковер», если бы не одно обстоятельство, облегчившее его участь. Секретарь райкома партии оживился: «Что пил-то?» Володин опять ответил честно: «Стакан красного вина и пиво». Тут старшие товарищи – члены бюро райкома – стали его учить уму-разуму: «Кто же это вино с пивом мешает! Водку нельзя с пивом мешать, а вино еще хуже. Вот даже коньяк можно с шампанским. А вино с пивом никогда». И отцепились они от молодого драматурга, поняв, в чем его главная ошибка. Ибо Пастернака и Дудинцева в Мгинском райкоме КПСС Ленинградской области отродясь не читали, а вот то, что хорошие напитки смешивать нельзя – знали точно. А письмо порвали. И ушел будущий автор сценария к «Осеннему марафону» с миром…

Немало мифов сегодня сложено о советском образе жизни, в том числе и о писателях, которые, оказывается, не жили, а «как сыр в масле катались». И то у них было, и другое, и третье. С неба валилось. Но и ведь и работать приходилось немало. Каждый советский школьник знал, что «у нас любой труд в почете». А труд писателя был почетен вдвойне, но не только по той причине, что неплохо оплачивался, а еще и потому, что расценивался как профессиональная деятельность. Пожалуй, не было на свете такой страны (кроме Китая), где проживало и работало столько литераторов. Лишь официально признанных таковыми к концу перестройки насчитывалось более десяти тысяч человек – членов Союза писателей (СП) СССР. Целая дивизия! Членство в Союзе писателей служило признанием профессионального статуса литератора и достижением статуса социального, на ступеньку (или даже две) выше, чем у большинства простых советских людей.

Откроем толстенный, словно кирпич, справочник Союза писателей СССР 1976 года, изданный в разгар так называемой эпохи застоя. Кого только нет на его пожелтевших страницах: прозаики, поэты, драматурги, сценаристы, переводчики, публицисты, литературоведы, критики, сотрудники редакций и издательств. Встречаются и известные имена, и крупные личности. Но большая часть фамилий все же мало что скажет современному читателю. Одних только писателей Ивановых здесь 18 человек, не говоря уже об Иванченко, Иванько и Иваненко (о Петровых и Сидоровых скромно умолчу). Целых восемь литераторов по фамилии Бабаев, десять Ибрагимовых, три Сердюка, два Солоухиных и один Пришвин… А еще полтора Чеховых и единственный Пушкин. И все они проживали на бескрайних просторах Советского Союза. И для всех находились и бумага, и читатели – благо что СССР считался самой читающей страной в мире. Тогда уж и самой пишущей.

При таком количестве писателей-однофамильцев, само собой, был поставлен и рекорд по псевдонимам. И ведь какие причудливые попадаются! Киевский критик Сергей Алексеевич Пыльненький творил под псевдонимом Пыльный. Весело. А поэт из поселка Палатка Магаданской области Анатолий Александрович Пчелкин публиковался под псевдонимом Корней Чукотский – через букву «т». Находчиво. Такой вот получается клуб веселых и находчивых литераторов…

Управлять этим воинством, вооруженным письменными принадлежностями, было тяжеловато: не все хотели идти в ногу. Несерьезные какие-то люди! И особенно плохо было у советских писателей с идейностью. «Одна из коренных причин отставания нашей литературы и состоит в отрыве значительной части писателей от жизни народа, в том, что они замкнулись в рамках узколитературного быта и появляются в семьях рабочих и колхозников только как наблюдатели, собирающие в порядке “творческой командировки” материал для будущей книги», – констатировал отдел культуры ЦК КПСС в оттепельном 1957 году