Утренний лучик солнца скользнул по моим волосам, затем по лицу. Я блаженно откинулась на бархатную спинку стула и закрыла глаза. Спать хотелось до безобразия. Так всегда происходило в начале рабочего дня, и я ничего не могла поделать.
Из приоткрытых дверей потянуло типографской краской. Запах мгновенно заставил вспомнить, где я нахожусь.
— Ты уволена! —прозвучал раскатистый голос над головой.
От неожиданности я подхватилась и недоуменно уставилась на владельца газеты — господина Августа Вернона, представителя племени орков, наглого и очень громкого.
Изредка шеф казался мне добродушным. Но не в этот момент.
— За что уволена? — пропищала, не сводя испуганного взгляда с круглого лица Августа.
Начальник выдержал театральную паузу. Затем проревел так громко, что захотелось закрыть уши руками:
— Знаешь, что герцогиня Лаунштрас написала жалобу за то, что ты обнародовала секрет, который она тщательно ото всех скрывала?
У меня даже кровь отлила от лица. Дыхание сперло от возмущения. Конечно, все мы привыкли к резким сменам настроения Вернона, но ведь сегодня ничего не предвещало беды.
— Но ведь вы сами сказали, что нам нужна сенсация. И отправили меня к герцогине за интервью для нашей газеты. Да и выпуск лично вы контролировали, — удивилась я.
— Так это я обязан за вас все делать сам? — позеленел шеф. — Подписал, и что? Никто не просил выдавать на первую полосу, что за иллюзорной внешностью очаровательной леди скрывается старая ведьма. Герцогиня в гневе и требует твоего немедленного увольнения. — Господин Вернон важно прошелся по кабинету, а потом вернулся, посмотрел свысока и добавил: — Я не могу тебя оставить. У меня и так целый штат бездельников. А ты, Фелиция, давно напрашиваешься. Думаешь, я не знаю, что ты постоянно спишь на рабочем месте?
— Когда? Я не сплю! Работаю не покладая рук!
Возмущение так и хлестало наружу. То, что я один (ну может, и не один) раз задремала, — еще не причина для увольнения. А Вернон искал именно повод. От злости даже зачесались ладони, хотелось ударить по столу, заставить шефа замолчать. Тем более, он действительно велел мне выяснить тайну герцогини.
Но Вернон меня не слушал, а продолжал шуметь:
— Скоро наши конкуренты — «Вечерняя Аррания» — полностью захватят рынок. Нам больше нельзя выкладывать в главной колонке «грязное белье» аристократов. Нужно что-то совершенно новое! Сенсация!
— Где же взять ее, эту сенсацию? Знаете? Нет? Вот и я не знаю, — пожала я плечами.
Обидно. Как только Вернону что-то не нравилось, он тут же начинал упрекать меня тем, что я человек. «Я не человек. Я полуфея. Пусть и неудавшаяся. Но ведь мама — настоящая фея!» — хотелось ответить. Но я молчала, понимая, что действительно выгляжу обычной человечкой. Мне бы хоть капельку обаяния моей мамочки!
— Назначаю испытательный срок — два месяца. Мне действительно не хочется тебя увольнять. Память о твоем отце не позволяет так просто тебя отпустить. Он был истинным журналистом… Хоть и человеком. А ты…
— Знаю, знаю, — успокоила его Августа. Сейчас начнет снова вспоминать, как они с покойным папулей вложили в «Вестник Аррании» все силы и потратили лучшие годы молодости. — Господин Вернон, подскажите, а где мне же взять сенсацию?
Он ненадолго замолчал, задумался. Но начал тему неспроста. Совсем скоро повернулся ко мне, и тон вдруг стал вполне нормальным.
— В народе ходят слухи, что странные серые тени появляются неизвестно откуда и похищают людей. Недавно пропал старший сын одного из советников короля, герцога Элленда. Расследование держится в секрете.
— Странно. А кто ведет расследование? — нахмурилась я.
— Это тебе и предстоит выяснить. Два месяца — срок немалый. Хотя и не слишком большой. Если к праздничному выпуску у меня не будет всех подробностей этого дела — можешь собирать вещи — и на выход.
Внезапно в кабинет вошел Ершик, наш оборотень.
— Тебя это тоже касается, Клемент, — повернулся к нему шеф.
— А в чем дело? Я не понял. — Короткие черные стриженые волосы на голове парня встали торчком, как происходило каждый раз, когда он включал в себе функцию самозащиты. Собственно говоря, за это и получил прозвище еще в университете. Он взъерошился, пытаясь проскользнуть мимо рассерженного босса.
— На работу нужно приходить вовремя. Выговор и лишение премии на весь квартал хочешь?
— Не надо, не трогайте Ершика... то есть Клемента. Он не виноват. Он первый раз, честное слово, — вступилась я. — Это я попросила его в булочную через дорогу сбегать. Он здесь был с утра.
— Ладно. Ты меня поняла? Два месяца! — грозно напомнил Вернон.
— Поняла. Два месяца, — опустила голову.
Шеф не спеша вышел из кабинета, направившись в типографию, а я не выдержала. Громко разревелась в том же кресле, где до этого спала.
— Эй, ты чего? Кстати, спасибо, что отмазала. — Ершик осторожно дотронулся до моего дрожащего плеча.
— Меня увольня-ают, — громко рыдала я, размазывая слезы по щекам.
— А тебя-то за что решили уволить? — опешил друг.
Я подняла голову, посмотрела в пронзительные желтые глаза.
— Помнишь герцогиню. Лаунштрас, к которой я недавно ездила? Ну же, помнишь?
— Конечно, помню. — Ершик плюхнулся на свое рабочее место и достал толстый блокнот. — Старая клюшка-ведьма, о которой ты рассказывала?
