Читать онлайн полностью бесплатно Михаил Шелест - Потомок Елизаветы I

Потомок Елизаветы I

Главный герой из нашего "настоящего" попадает в прошлое путём "переселения душ" в тело дикого аборигена. Место перерождения неизвестно. Время – неизвестно.

Книга издана в 2023 году.

Глава 1.

– «Видимо, свою жизнь, по понятиям Бога, я прожил хреново, если после смерти возродился в облике обезьяны», – в который уже раз со вчерашнего дня, думал я, горестно вздыхая и разглядывая своё отражение в воде.

Вернее, не совсем обезьяны, а некоего человекообразного существа, сильно смахивающего на… Да, что там, «на». Горилла, – она везде горилла. Только не особо почему-то волосатая.

Сидя в воде по мощную грудь, я пытался поймать рыбу. Сложив не очень длинные ноги «по-турецки» и положив на колени локти, непропорционально, по человеческим меркам, длинных рук, покрытых от локтей золотистым «пушком», я расслабленно ждал жертвы.

Рыбы было много, но мелкой, и она охотно приплывала на приманку – шарик глины, перемешанной со здешними дождевыми червяками, но я ждал подходящего для моих бамбуковых копей размера жертвы.

Бамбук был не совсем бамбук, как и черви – не совсем черви, и рыба – не совсем рыба. Да и горилла, в моём обличии, – не совсем горилла.

Моё новое тело имело скорее коричневую, чем чёрную пигментацию, похожую больше на загар, прямую, но слегка сутулую спину, крепкую шею и развитый торс. Длинные, русые, вьющиеся волосы на голове, слегка украшали моё тяжёлое суровое лицо со слабо выраженной нижней челюстью, выдающимися надбровными дугами и скулами, и носом с короткой переносицей.

Вода в этом месте реки стояла, закрытая от основного течения отмелью, и образовывала заводь. Каменистое дно почти не давало мути, если не сильно тревожить донные камешки, слегка припорошенные илом.

Солнце светило со спины и в тени своей мощной фигуры я хорошо мог рассмотреть своё новое отражение и то, что происходило в воде. Шарик прикормки был крупным и плотным, примерно с теннисный мяч, и «рыбья» мелочь не могла раздерибанить его своими передними плавниками, больше похожими на лапки, и клювастыми мордами.

Крупные «рыбины» прятались в ближайших кустах водорослей и наблюдали за мной и мелочёвкой. Видя, что та мирно кормится, выковыривая из глины маленькие кусочки «червячков», предусмотрительно разрезанных мной на много мелких частей, одна из рыбин подплыла к приманке, попутно лениво пытаясь поймать кого-нибудь из мелких сородичей.

Только двойной удар двух копей гарантированно должен был привести к насаживанию рыбы на импровизированные «гарпуны». Первым било копьё со стороны головы, а вторым, то, что к хвосту. «Рыба», прижатая к камню первым копьём, двигаясь назад, сама насаживалась на второе копьё, легко проникавшее под громадную, почти с кулак ребёнка, чешую.

Первое копьё урона не наносило, скользя по чешуе, и только следующим ударом в большой плоский глаз, оно добивало рыбину.

Вчера, попав в этот мир в тело и разум здешнего аборигена, я так ничего себе на обед и не добыл, пытаясь орудовать одним деревянным копьём один конец, которого, я заточил на камне, и довольствовался корнеплодами, которые тоже добыл не я. Тоже, кстати, вполне съедобными, но не насытившими меня.

Моему новому телу этого было бы достаточно, но мой разум отказывался удовлетворяться двумя сырыми, хоть и большими, картофелинами и требовал кусок колбасы или, хотя бы, шмат сала с большим куском хлеба.

Тело и разум моего «донора» быстро справились с выкапыванием глубокой норы для ночёвки в крутом глинистом берегу реки, нарвало и наносило травы, по запаху похожей на полынь, и застелило ею пол нового жилища. Потом моё новое тело пробежалось по берегу реки и, найдя подходящий по размеру камень, докатило его до входа.

Я всё это время выступал в роли стороннего наблюдателя. Мой разум доминировал, и сначала я взялся за устройство жилища сам: пытался подыскать для житья яму, натаскав туда веток, но тело стало самопроизвольно трястись, и я понял, что от страха.

Расслабив свой разум, и отдав себя на волю хозяина тела, я и пообедал, хоть и не плотно, и поимел очень даже неплохое жилище.

Когда жилище уже было построено, а до темноты ещё оставалось время, я прошёлся по берегу и нашёл несколько крепких, гладких камней. Используя найденный «мной» валун, как наковальню, я довольно быстро расколол найденные мной камни и попытался сделать из них острое холодное оружие.

Чужие громадные руки слушали мой разум плохо. Пальцы с крепкими когтями хорошо сжимали палку, но камни правильно сжимать, в нужном направлении и под нужным углом бить, отказывались. Оставив их развитие на потом, я кое как вырубил из камней подобие наконечников и вогнал их в расщеплённые палки «бамбука». Закрепить мне его было нечем.

Забравшись в нору и закрывшись камнем, моё тело сразу уснуло. Однако мой родной разум заснуть не мог. Это было удивительное ощущение, когда тело спало, а разум нет. Разум аборигена хоть и чутко, но тоже спал, и я попытался уснуть под его храп, но услышал шуршание речного гравия.

Надо сказать, что органы чувств аборигена были более развиты, чем мои, и я ещё не мог полностью их контролировать. А абориген мог. Он принюхался, зашевелив носом, но так и не проснулся. Шуршавшие гравием существа его не насторожили. Постепенно успокоился и я, перестав раз за разом вспоминать свои последние минуты жизни в том мире и перекатывая в чужой голове одну и ту же мысль: дар – это, наказание или бред?



Другие книги автора Михаил Шелест
Ваши рекомендации