Заглушив двигатель, они встали на краю разбитого шоссе. Дорогу и лес, и даже небо, окутывал мягкий туман, пепельно-серый, чуть подсвеченный персиковым цветом восходящего солнца. Он клубился в свете фар как дым. Над лесом высилась старая водонапорная башня, через дорогу чернел остов деревянного дома, за ним стояла железная вышка линии электропередач с оборванными проводами. Тихо, ни души. Может, на сотни, а может и на тысячи километров вокруг – пусто.
– И что мы здесь…
– Тс-с! – Кир нетерпеливо замахал на Стаса рукой. – Слушай.
Они сидели на капоте «Нивы», Стас на всякий случай не выпускал из руки нож, хотя даже парень с последнего хутора уверял, что места здесь совсем тихие. Кир вовсе не обращал внимание ни на что вокруг: с вдохновлённым вниманием, запрокинув голову к небу, в котором солнце было только светлым пятном, он чего-то ждал.
Кир не двигался, и Стас сдался и тоже прислушался. Ничего. Тишина гробовая, только какая-то птица кричит из зарослей.
– Так в чём…
И тут он услышал.
Звук прилетел издалека, это был протяжный клич, высокий и ни на что не похожий, он прозвучал из тумана как зов.
Стас взглянул на Кира: тот сидел, подтянув колени к гуди и обхватив их руками, уставившись в туман напряжённым взглядом, и что-то было в его лице такое загадочное, и, вместе с тем, странное, что Стасу расхотелось задавать вопросы.
Клич повторился ближе, ему ответил другой, затем ещё. Потом Кир весь подобрался, став похожим на кота, углядевшую птицу, и Стас повернул голову, проследив за его взглядом.
И увидел их.
Они плыли над железными вышками по направлению к лесу, их тела были только силуэтами в тумане, длинные, громадные тени, бесшумно скользившие в воздухе, поднимая и опуская хвосты, плавно взмахивая плавниками.
Страшно было пошевелиться, словно это могло спугнуть видение, а затем одно из созданий вынырнуло почти над нами, издав свой тоскливый крик, опустившись так низко, что люди могли разглядеть его бугристое тело и даже большой чёрный глаз. Стас был уверен, что он посмотрел на него.
Киты скользили в воздухе как мираж, или как тени в фонаре со свечкой и заводным механизмом, когда свет пускает гулять по стенам спальни чудовищ и ведьм.
Они шли за лес, величаво и неторопливо, а потом пропали из виду, только их голоса доносились ещё какое-то время, но затем стихли и они.
Кир соскочил на землю.
– Идём, – позвал он.
Точно оглушённый, Стас спрыгнул следом и забрался в машину. Кир положил руки на руль, но зажигание не включил. Он посидел так немного, глядя перед собой.
– Как ты узнал? – спроси Стас.
– Кактус сказал.
– Псих с маяка?
– Он не псих, – возразил Кир с улыбкой. – Странный немного, только и всего. Но кто сейчас не странный?..
Они неторопливо вырулили на шоссе. Уже совсем рассвело, но туман не рассеивался, лишь стал немного прозрачнее.
Время изрядно погрызло дорогу, выбоины и трещины заросли травой и по краям кустарник подобрался к самому асфальту. Дорога медленно таяла и ничто не могло остановить её исчезновение, а лес поглотил деревни, мотели и заправки: деревья пробили крыши домов, стены заросли плющом, под козырьками свили гнёзда осы.
Лишь раз они подходили к брошенной заправке – Кир предпочитал обходить их стороной, должно быть, что-то знал. Он вообще многое знал об изменённом мире, хотя иногда Стасу казалось, что посредники просто делают вид, нагоняют мистики, чтобы придать себе важности.
Кир, например, был таким же чудным, как и все они: казался открытым, отвечал на любой вопрос прямо, и, вместе с тем, всё равно не удавалось сделать о нём правильное суждение. Да и внешне ничем особенным он не выделялся из толпы: обычное лицо, тусклая одежда. Посмотришь, и не верится, что способен пересекать огромные расстояния за пределами города, в то время как это не удаётся даже хорошо вооружённым группам. Если тебя не сопровождает посредник, долго ты не протянешь. А ведь они пацифисты! Терпимость и понимание – их главные кредо. Наверное. Если у посредников есть свой кодекс или какой-то свод правил. Даже на этот счёт нельзя было что-то с уверенностью утверждать.
На дороге время оставило множество ям и Кир берёг машину, так что ехали они на низкой скорости. Будь воля Стаса, он бы поднажал, но у кого руль, тот правила и устанавливает.
– А он откуда узнал? – не унимался Стас.
– Кактус показывал мне карты, – сказал Кир, – он лет пять, а может и больше, собирал сведения – знаешь, слухи и сообщения с радио, – и смог составить карту их миграции. Они ожидают рождения детей, поэтому идут на юг, где теплее.
В кабине повисла тишина. Стас думал. Если бы не случай, ему, должно быть, никогда не довелось бы увидеть ничего похожего. Посредники не водят на экскурсии. Они сопровождают от города до фермы или до другого города, а ещё ходят сами по себе, доставляют сведения, но, в основном, как подозревал Стас, просто гуляют. Они – единственные, кого этот взбесившийся мир принимает, и посредники могут ходить там, где не появляются люди уже полвека.
