Глава 1. Дитя, что брошено на растерзанье жизни.
Начало лежало в знакомом мне месте. Это болото я помню отлично, в руинах оно смотрелось куда эстетичней, чем вариант Унаборы.
Крепко стоя на умеренно тонких ногах, опираясь на свое мощное и острое копье, что есть продолжение его собственной руки! Темно-зеленый и гордо смотрящий вдаль воин, полностью состоящий из изумрудной породы, идеальная боевая машина созданная великой обожествленной Унаборой! На лице у него только глаза… Нет, не так, на суровой голове в форме приплюснутого валуна у него нет ничего, кроме глаз… Кроме глаз? Да нет же, не так. На кругообразной голове… Не простой труд у сказителей однако.
Стоял он в подобной позе гвардейца до поздней ночи, после чего ринулся в направлении замка молний. Чем тогда ручалась изумрудная голова, простояв там много часов, я не помню, но отлично понимаю, зачем он бросился вперед. Знал бы этот болтун Харольд, как все начиналось, точно бы спятил.
Неспешным бегом изумрудный воин побежал несуществующей тропе леса Унаборы, которая ведет прямо к главному перепутью! Надо заметить бежал он довольно медленно, но не уверен, что смог бы быстрее. Те изумрудные воины, что я видел раньше, были явно чуть ловчее, чем он.
Путешествуя по лесам окружающим замок Унаборы, невозможно было застать хоть какое-то событие воочию. Помимо того что вся природная живность была выпотрошена и высосана еще давным давно лично болотной госпожой, так еще и зная о том что в этом лесу ее замок, ни одно разумное существо сунуться сюда смелости бы не набралось. К счастью мы скоро выйдем из этого логова приторной зеленой палитры.
Я помню ту первую тропу что увидел, на выходе из Унаборовского леса.
Этот дивный пейзаж, это тихое, светлое утро в мирном осеннем лесу, расслабляло ничуть ни хуже чем утроба родной матери! Молодые дубовые деревья, окрашенные в красно-желтые краски и… несправедливая река, жестоко ползущая вдоль дороги.
А вот и торговая телега, лениво стучащая прямо в Веллес.
В этой желтой узкой низине, макушки деревьев отлично скрывали протоптанную путниками дорогу. Однако медленно едущая торговая телега прервала приятный утренний шелест листьев, характерно застучав деревянными колесами о плотную почву земли и зазвенев разнообразными товарами, плотно прижатыми дешевым полотном, которое играло ключевую роль в заработке торговца. Ведь товары бы просто попадали по пути! Тащили тележку два среднего телосложения мечника в железных личинах и легкой кольчужной броне, с двумя звенящими об нее полуторными мечами. Сэкономил на экипаже? Тащат телегу, а если что и от разбойников отобьются. Коммерческая жилка в Веллесе очень ценится, а еще ценится умение выживать. Именно поэтому самого торговца около товарной тележкой нет и скорее всего, заплатит он двум бедолагам, только если те дотащат эту, перебитую хламом, телегу до самого Веллеса. Тем временем, вооруженных мужчин в этих зарослях, было чуть больше, чем казалось.
– Черт тебя Хмурый, – сказал полушепотом молодой парень. – Убери свою задницу или двинь ее влево, дай мне млин поглядеть!
– Тише, на кой лет тебе смотреть, если ты с лука на три метра по кабану попасть не можешь.
– Хмурый не гони на малого, он на нервяках, третья ходка! Да и лук не прост, мы его поднатаскаем.
– Да не собирался я стрелять в чертового кабана из лука! На кабанов с копьями ходят! Шкура у них же…
– Послушай совета свеженький, – перебил Хмурый. – Не учи матерых своим деревенским глупостям. Я и с лука и камнем, кабана прибью на сотню метров.
За небольшой насыпью земли сидели пять разбойников! Им точно кто-то дал наводку, на наших землях это вполне доступная услуга.
Разбойники в окраинах Веллеса одевались почти одинаково, и узнать их было не сложно.
Эта пятерка не исключение. Охотничьи штаны и сапоги, чтобы приглушать шум при засадах, такие же перчатки и легкая кольчуга под плотной кожаной курткой. На лице у них был платок, обычно темно-синий или коричневый, но никакой особой роли это не играло и статус лиходея не отражало. За то узнать насколько матерый разбойник можно было запросто по его габаритам. Двое из этой пятерки были явно человеческого телосложения и в глаза особо не бросались, один был совсем тощим и больно дергался, этот явно зеленее летнего листа дуба. Один очевидно был куратором, а не воином. Таких обычно отправляли как раз присматривать за новичками, а их основная функция это знать все про дело, на которое идут нарушители порядка, хотя именно сейчас, он явно приглядывал за этими начинающими дебоширами. А вот тот, которого он обозвал хмурым, не похож на среднестатистического разбойника. Ненормально массивный в ширину, с невероятно широкой спиной, больше походящей на орочью, на которой очень мило весели две широкие сабли. Мускулистый негодяй явно обожрался душ больше, чем все его дружки вместе взятые. Да еще и лысый.
