– Юна! Юна!
Вздрагиваю точно от электрошока и внезапно оказываюсь в лекционном зале. Жадно ловлю губами воздух, словно только что выплыла на поверхность после долгого погружения.
– Да, Евгений… – замолкаю, потом, опомнившись, бурчу: – …Оскарович.
При этом пронзаю препода уничтожающим взглядом. Ненавижу этого урода. Совсем недавно мы были сокурсниками и люто друг друга ненавидели. Однако тогда он не мог ничего сделать дерзкой и противной мне. А теперь Евгений преподаватель, а я простая студентка, вынужденная слушать бред этого графомана.
– Ты уже профукала полжизни, а сейчас, когда выпал шанс реабилитироваться, решила вновь пустить все коту под хвост? – брызжа слюной Евгений начал капать на мозги.
Да пошел ты куда подальше! Во-первых, со студентами надо обращаться на «вы», во-вторых, не полжизни, а всего два года, а в-третьих, ты никакого права не имеешь учить меня жить!
Судя по тому, что челюсть Евгения познакомилась со шнурками, а в аудитории висит гробовая тишина, вышеописанное было озвучено вслух. Ну ладно. Собираю вещи и направляюсь к выходу. Перед тем как злостно грохнуть дверью с ухмылкой прощаюсь: «До зачетов».
Вот их я точно не переживу.
Прильнув к окну автобуса, с завистью провожаю взглядом промчавшегося мимо мотоциклиста. Вот он ловко проскальзывает между машинами и исчезает на светофоре, а я… а я сижу в пробке. Когда вижу байкеров почему-то сразу всплывает сценка из КВН команды «Станция спортивная», поэтому лицо озаряет глупая улыбка. Вскоре энтузиазм заканчивается, с сожалением вздыхаю и продолжаю дальше пялиться на бесконечный ряд машин.
– Юна, здравствуй! А ты сегодня рано, – приветливо улыбается Эрик Михайлович. Мужчина со скучающим видом читал газету и явно обрадовался моему приходу. – У тебя же вроде занятия.
– Были, Эрик Михайлович, – пожимаю плечами и скидываю рюкзак у входа. – Приступим к делу?
Залезаю на кушетку и начинаю сама прилеплять к запястью и лбу липучки с длинными проводами, ведущими к сложнейшему прибору.
– Так рвешься с ним увидеться? – хмыкает профессор, помогая мне удобнее расположиться.
– Уже виделись, пока этот хмырь не оборвал сон, – заявила я и рассказала ученому о наших сложных взаимоотношениях с Евгением. – И все же, Эрик Михайлович, когда человек тебе снится каждый божий день, это должно что-то значить!
– Должно, должно, – успокаивает ученый и садится за прибор. – Ладно, теперь начнем.
Вам удается запоминать сны?
Да/нет.
Не расстраивайтесь, если не относитесь к тем, кто может с легкостью пересказать приснившееся.
Не всем это удается.
А мне повезло. Все свои сны я помню. С детства верю в существование потустороннего мира снов, поэтому приучила себя вести дневник сновидений. Со временем это превратилось в привычку, а затем в способность. И только повзрослев узнала, что даже существует наука, изучающая различные аспекты сна – онейрология, чему и посвятила свою жизнь.
История изучения снов показывает, сколь серьёзным было отношение людей к этому вопросу во все времена. Люди обращались к снам для получения советов и даже для лечения. Эта практика известна под названием инкубация снов. Она была чрезвычайно популярна в древнем мире и являлась распространением обычаев в таких разных культурах, как Древняя Месопотамия, Египет, Греция и Рим. Причём, если в Древней Месопотамии главной целью инкубации снов было предсказание будущего, то в Греции в период эллинизма основной задачей было лечение.
Одно из наиболее интересных направлений в изучении сна возникло совсем недавно. Это исследование осознанного сновидения. Человек переживает такой вид сновидение, когда понимает, что видит сон. Наиболее необычный аспект этого состояния заключается в возможности сознательного изменения содержания своих снов.
Чем сейчас я и занимаюсь.
В сон погрузилась быстро. На этот раз попадаю в яблоневый сад, в который любила лазить в детстве. Деревья вокруг просто клонятся под тяжестью фруктов, так заманчиво блестящих на солнце. Делаю шаг и с детской радостью ощущаю босыми ногами прохладную мокроватую траву. Хочется задержаться еще немного, вспомнить былые беззаботные деньки, но нужно идти. Следую в сторону дороги, надеясь найти его.
Его – молодого человека, которого встречаю во всех своих снах.
На протяжении уже более года в каждом моем сне присутствует один и тот же человек. Первое время я его и вовсе не замечала: парень не играл решающих ролей в сценариях моих снов. При каждой последующей встрече он занимается другими делами, одет в другую одежду, ведет себя по-другому.
Но он есть.
Со временем я отметила его присутствие. Причем единственное, чем он выделялся среди других участников сна, – полное безразличие к хозяйке мира грез, то есть ко мне. Он как будто живет в своем мирке, случайно затерявшемся в моем сне.
И мне захотелось узнать, кто он.
Но если мне удается запоминать сны, это не означает, что могу ими управлять. Именно поэтому сейчас лежу тут под присмотром Эрика Михайловича.
Выхожу на дорогу и вижу Стаса, своего друга детства. Боже, он совсем не изменился – все тот же маленький мальчик, который теперь достает мне по пояс.
