Когда-то Борейцы, почитаемые людьми, как боги, вынуждены были покинуть людей, и сделали это не по своей воле. Эмиссары принесли знание о Едином Боге. Борейцы удалились в магму, приняв новую форму существования материи – плазменную. Вход в их мир, который они назвали Кристаллом, был запечатан Эмиссарами Белым Кубом, принесенным из недр Вселенной, кристаллизовавшим плазму, при этом получись особые драгоценные камни, состоящие из кристаллической плазмы, никак не отличающееся от чистейших алмазов, кроме того, что они имели четыре измерения и это четвертое измерение – время. Так они существовали сотни лет, не имея возможности контактировать с людьми, пока эти камни не стали находить при разработке месторождений, а люди не открыли в две тысячи четвертом году пятое состояние материи – кристаллическую плазму. Так гласит легенда, а вот как было на самом деле:
1.
Нора, откинувшись в уютном кресле, смотрела невидящим взглядом куда-то за горизонт сквозь пальмы райского острова. Мыслями она была далеко. Не столько по расстоянию, сколько во времени. Хотя боль и гнев начинали притупляться, в свете последних событий приходило осознание собственных ошибок, но она оправдывала себя тем, что они были вынужденными и диктовались обстоятельствами. До сих пор оставалась уверенность, что с ней поступили несправедливо, вынудили к поступкам, далеким от благородства, заставили пойти против своего народа, примкнуть к врагам. Но это было давно. Теперь другая ситуация, произошли события, в корне меняющие саму реальность. Беспокоило только то, что ей до сих пор не доверяют. Собственно, кто не доверяет? Один лишь Серж, в смысле Лосард. Конечно, он поставил в известность своих партнеров, кто такая Нора и чем отличилась, отсюда двойственность их поведения: предупредительность и настороженность одновременно. В их отношениях с Сержем уже давно все погасло, она в этом убедилась, в этом пепле не осталось ни одной искры, чтобы раздуть былое пламя. А эта ссылка на этот остров, иначе не расценишь, хоть и с Сержем, с уверениями, что не просто отдохнуть, расслабиться, переосмыслить ситуацию, а в ожидании какого-то важного события, о котором ей не говорят. Ожидание затянулось. Ей, натуре деятельной, привыкшей находиться в постоянном напряжении, расслабление давалось с трудом, как бы парадоксально это не звучало. В лаборатории от неё гораздо больше было бы пользы, там она доказала бы свою надежность и преданность новому делу, перспективы которого вдохновляли. А тут сиди и думай, думай, думай, вот опять лоб нахмурила. Расслабиться не получается. Серж сидит, безучастно просматривая новости в головизоре, так он может просидеть и час и два. Что он хочет узнать из новостей о мире, в котором не происходит ничего экстраординарного по определению? Но нет, вот он посмотрел на Нору и хочет что-то сказать.
– Нора, развлечься не хочешь?
– Хочу, что будем делать, в лагуне нырять, или кокосы собирать? – не смогла удержаться от сарказма.
– На соседнем острове из тайной лаборатории сбежала собака – невидимка.
– Это ты из новостей узнал?
– Нет, Питер сообщил.
– И остров этот нам Питер посоветовал, это не совпадение?
– Я ж тебе говорил, что мы здесь не просто отдыхаем, ты не верила?
– Так что там с этой собакой?
– Она с человеческим интеллектом.
– Такими собаками мы пару островов можем заселить легко.
– Это не наша собака…
– Подумаешь, чужая собака, её зачистит служба контроля.
– Это не наша собака, не чужая собака, это легальная, человеческая собака.
– Чтооо?
2.
До другого острова Серж и Нора доплыли на подводном катере, надели акваланги, поставили глушилки и выбрались на остров. Нейтрализовали датчики движения, поглядывая на тепловизор, стали пробираться вглубь острова.
– Есть что нибудь?
– Нет пока.
– Вот что-то есть… обезьяна.
– Скоро конец леса, осторожнее, на равнине труднее спастись.
– Пойдем к той группе деревьев. Есть движение! Это она! Бежим!
– Ой! Она меня укусила!
– Сильно? Бежать можешь?
– Да бегу же.
Они залезли на дерево, отдышались. Серж стер кровь с ноги, обработал и перебинтовал рану.
– Эй, собачка, поговорить надо.
– Я человек, непредназначенными для человеческой речи связками скорее прогавкала, чем проговорила собака.
– Вижу. А что так негуманно для человека? Ты во времени не потерялся?
– Для меня закон не писан, я явление уникальное, творение рук человеческих.
– Человеческих ли?
– Ну, не божественных, точно. Я вас порву.
– Не достанешь.
– Сами свалитесь, когда спать захотите.
– Привяжемся.
– Есть захотите, слезете.
– У нас бутерброды, а ты чем питаешься – сусликов ловишь, или морковку с огородов воруешь?
– Идиотка, они меня кормят.
– А капканы не ставят?
– Ставят, но я их в них же и загнал.
– А женщин они тебе тоже поставляют, или ты окрестными сучками пробавляешься?
