1. Глава 1
Призванные из немагических миров волшебники вправе отказаться от обучения и вернуться домой, но их память об Эёране будет стёрта, а магия заблокирована.
Из устава Академии драконов.
– Осторожней с ней: у неё вся семья чокнутая! – на места позади меня садятся. – Это наследственное!
Даже сквозь рокот автобуса узнаю капризные интонации Звездопадовой, и трудно не понять, что она обо мне. Хотя в справке на водительские права написано, что я нормальная.
Проносящиеся гирлянды напоминают о скором празднике. Я крепче обнимаю переноску с Марком Аврелием.
– Мать её якобы потомственная гадалка и ведьма! И зарабатывает этим!
Ну, будущее мама, может, не предсказывает, зато прошлое – как по писаному. В людях разбирается и помогает: где переубедит, где посоветует, да просто поддержит – иногда этого достаточно, чтобы у человека всё наладилось, словно по волшебству.
– Шарлатанка! – уверяет Звезда нашей институтской группы. – И в дурке лежала.
В девятнадцать мама, как это случается со многими моими родными в юности, пропала, а через четыре года вернулась и не помнила о случившемся. Естественно, это повод для обращения к врачу.
Поймав себя на том, что тереблю медицинский браслет со своими данными, раздражаюсь: никуда я не пропаду!
– До сих пор на учёте состоит. И папаша такой же псих!
Морщусь: мама, как и бабушка, не выносит толпу – мол, эмоции людей давят. И мысли чужие будто бы слышит (хотя мои никогда не угадывала). Она наблюдается у специалиста – на всякий случай. И в диспансере они с отцом познакомились, когда он после такой же амнезии наблюдался, чтобы снять обвинения в уклонении от армии. Он нормальный!
Откуда Звезда всё узнала? Я же уехала, чтобы избавиться от славы девочки из семейки чокнутых, в соцсетях присутствую анонимно, и всё равно какие-то доброхоты растрепали. Или в сети нашла? Фамилия-то у нас редкая.
Надеюсь, Звезда не знает, что моя бабушка уверена – её в молодости похитили и оплодотворили инопланетяне.
– А белку держать, – брезгливо продолжает Звезда. – Ну это нормально? Не кошку, не собаку – белку! Вдруг она больная?
Нет, Марк Аврелий не больной. Тоже со справкой. Только что получила.
– Бешенством страдает, – продолжает Звезда.
Бешенством у нас только ты страдаешь!
– Я пожаловалась коменданту, чтобы эту тварь выселили.
Вот стерлядь! Так это из-за неё я отсидела огромную очередь у ветеринара, а потом ловила Марка Аврелия по шкафам! И хорошо ещё, комендант животных любит, разрешила его оставить.
– Ну, белка – это прикольно, – басят сзади.
Да это же Миша! Голубоглазый блондин, спортсмен и просто душка (по его мнению), пригласивший меня на свидание. Чего наша Звезда стерпеть не могла.
– Не понимаю только… – задумчиво тянет Миша. – Зачем ты мне это рассказываешь?
– Что бы ты…
Отставив переноску, поднимаюсь и разворачиваюсь. У Звезды открывается рот, Миша шире распахивает глаза. А я улыбаюсь и доверительно сообщаю:
– Это месть. Нравишься ты ей, она маму мою просила тебя приворожить, а мама отказалась, поэтому Звездопадова дискредитирует меня на случай, если я об этом расскажу. Ты поосторожнее с ней, не ешь и не пей рядом, а то мало ли какие она жидкости подольёт по рецептам из интернета.
– А… это неправда! – Звезда смотрит на Мишу вытаращенными глазами. – Она врёт!
Но Миша в мистику верит, раз после чёрной кошки дорогу задом наперёд переходит, а восхищение собой у него под стать звездопадовскому. А она внимание проявляет, говорит с придыханием. Как не поверить в её влюблённость в него такого замечательного?
Автобус тормозит, и хотя выходить рано, поднимаю переноску и улыбаюсь:
– Ну, хорошего вам вечера. Миша – удачи.
– Я не пыталась тебя приворожить! – взмахивает руками Звезда, но Миша от неё отодвигается.
А я вышагиваю к открывшимся дверям. Спускаюсь следом за парнем в наушниках. Оборачиваюсь помочь хлипкой бабушке с тростью спуститься и перешагнуть через снежную кашу.
Ветер задувает снежинки за шиворот, под пуховик. И в переноску. Прижимаю её к груди и отступаю под укрытие остановки – к другим мёрзнущим в ожидании транспорта.
Вздыхаю: Звездопадова всему институту расскажет. Представит всё в самом мерзком свете. И мамину рекламу покажет, а она там в образе потомственной ведьмы. Всем же не объяснишь, что это для работы!
Подняв переноску, прижимаюсь к холодным прутьям дверцы. Когтистые лапки трогают за нос, цепляют выбившийся из-под шапки рыжий локон.
– Только ты, Марк Аврелий, меня и понимаешь.
Тяжко – хоть кричи. Но толку? Снова начнутся шепотки за спиной, шутки… Ну и ладно, я могу за себя постоять.
– Прорвёмся! – опускаю переноску.
Собираюсь развернуться, но в проёме между домами вспыхивает свет.
Мутный из-за разделяющего нас разрисованного пластика остановки, свет гаснет. Вспыхивает. Пульсирует.
Манит.
Меня толкают сильно, больно. Пихают ворчливо:
– Смотри, куда прёшь!
Оказывается, я пересекаю тротуар за остановкой. Не помню, как здесь оказалась. Неважно! Главное – свет.
Марк Аврелий мечется, сотрясая переноску, пищит, а я не могу оторвать взгляд от света.
Столкнувшись с ещё одним прохожим, шагаю в промежуток между домами, иду, тянусь рукой к сияющему столбу.
