Солнечный диск в небе словно застыл. Людям казалось, что солнце не всходило и заходило, как обычно, а сразу с утра выкатывало на самый верх и опускалось только за полчаса перед ночью. В небе ни облачка, забыли, когда дождь шел. Из-за этого невыносимого жара начались пожары. Время неуклонно приближалось к Вулканариям – празднику бога Вулкана, что живет под Везувием. У него там кузница, а когда бог работает, в кузнице очень жарко, и наверху на земле тоже.
Вулканарии будут на следующий день после виналиев. Виналии посвящены виноделию, это праздник сбора винограда. Для Помпей и окрестностей скорее праздник молодого вина, виноград здесь собирают разве что не круглый год. Почва богатая, снизу Вулкан греет, вот все и растет без остановки.
Виноградным лозам мало самих виноградников, они норовят оплести своими плетями с темно-зелеными листьями все, за что только можно зацепиться.
Известен случай, когда из-за недосмотра аквария – служителя акведука – виноград так заплел акведук, что воде не по чему стало течь!
Это, конечно, выдумки, таких аквариев в Риме не бывает, вернее, они долго не живут, потому что к некоторым профессиям отношение особое и спрос тоже.
Такие мысли в голову Калена, отдыхавшего в тени балкона, навеял невыносимо жаркий день. Август в Помпеях всегда жаркий, но чтоб такой…
В этом есть своя хорошая сторона. Говорят, лето, когда был лучший сбор винограда для фалернского, это было еще до Юлия Цезаря, оказалось таким же жарким. Может, и в этот раз повезет и урожай будет лучшим за столетие?
– Это невыносимо! – стонала Клодия, жена Калена Клодия Бальбы, ланисты (владельца) помпейской школы гладиаторов. – Такая жара, а вода словно протухла.
Кален вздохнул. Супруга права, лето этого года выдалось очень жарким, ни одного дождя уже который день. Говорят, обычно многоводная река Сарно превратилась попросту в ручеек, через который перепрыгнет даже ребенок. Вода только в бассейнах и фонтанах, но и ее не хватает. В Помпеях у фонтанов очереди. Но хуже всего то, что вода стала попахивать серой.
Побережье Неаполитанского залива издревле славилось серными источниками, в Стабиях вилл понастроили ради этой вонючей желто-зеленой водицы, которая многое лечит. Но лечиться – это одно, а пить отдающую серой воду не слишком приятно. Да и мыться в ней тоже. Великолепные волосы жены уже несколько дней невыносимо пахнут миром Тартарруса, духа Ада.
Совсем скоро праздник Геркулеса, по поводу которого непременно будут устроены гладиаторские бои, значит, гладиаторы должны быть в хорошей форме, но как этого добиться, если воды не хватает ни для терм, ни даже для кухни? Кален тоже ворчал:
– Скоро придется покупать воду, чтобы умыться. Или умываться гарумом…
Черный юмор, потому что знаменитый помпейский соус гарум, который готовили из рыбки макрели, очень острый и соленый. Кален почему-то подумал о том, каково тем, кто готовит этот соус. Рыба для него должна хорошенько протухнуть на жаре, чтобы стекшая жидкость приобрела пикантно-острый вкус.
Невольно Кален пробормотал:
– Во всем можно найти свои достоинства, даже в жаре.
Клодия вытаращила на него глаза. Совсем с ума сошел из-за этого пекла и усиливающегося запаха серы, что ли?
– Что хорошего может быть в жаре?
– Ветра нет с залива, не несет вонь от оффицин Умбриция Скавра.
– Разве что… – со вздохом согласилась Клодия.
Школа расположена так, что ветер от оффицин, где готовили соус гарум, непременно приносил вонь гниющей рыбы к ним. Придумал же кто-то травить римлян этой вонючей жижей! Но они настолько полюбили гарум, что не представляли без этой пикантной приправы никакое пиршество.
Чужестранцы сначала морщились и отворачивались, а узнав, из чего и как готовят приправу, отказывались даже пробовать, но потом тоже привыкали.
Для настоящего гарума требовалась мелкая макрель, но обычно добавляли еще всякую мелкую рыбешку, которую выкладывали в чаны, обильно солили и оставляли гнить на пару месяцев, часто и тщательно перемешивая. Когда все это превращалось в сплошное месиво, в чан опускали плотную корзину, в которую собиралась едкая мутная жидкость. Это и был гарум.
Иногда его разбавляли вином или уксусом, а иногда для «постного» гарума не только не разбавляли, но и рыбу не чистили, бросая в чан прямо с чешуей. Внутренности, голову и кровь рыбы не удаляли никогда.
Раньше оффицины Скавра и его вольноотпущенников попадались на берегу то и дело, но потом состоятельные римляне возмутились, что из-за вони невозможно прогуливаться, гарум гарумом, но и отдых портить нельзя. Умбриций Скавр вовремя сообразил и нашел выход, устраивавший всех, – оффицины отнесли в сторону так, что ветер доносил вонь разве что до гладиаторской школы.
Сын Скавра стал дуумвиром (соправителем городского управления) Помпей, а спрос на гарум не только не упал, но и вырос.
Первое время, осознав, что страдает больше всех, Кален грозился убить Скавра, но угрозу, конечно, не выполнил. Помпеи были благодарны семейству за благотворительность, да и сам Кален не раз получал от него немалые суммы за участие гладиаторов в боях в праздники.
Скавра можно, конечно, убить, но кто тогда будет заказывать гладиаторские бои? Рядом только Геркуланум и Стабии, остальные вообще не города, а деревушки и отдельно стоящие виллы. А в Помпеях после смерти Скавра-младшего (никто не усомнился в причине его смерти и никого не обвинили) бывшему дуумвиру даже поставили конную статую.
