© Миша Токарев, 2021
ISBN 978-5-0055-3108-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
пожертвования миша токарев 2202 2015 0894 5157 сбер
ПОЛТЕЙРГЕЙСТ ИЗ БЕРЕЗОВЫХ ФОТООБОЕВ
2020
Оглавление
Предисловие…………………………………………4
Это он, это он, это экзорцист………………………..6
Когда я был еще космонавтом………………………9
Валера, это чё, тушь?………13
Полтергейст из березовых фотообоев……………..16
И тогда мы пошли смотреть щеночков……………19
Буратино для бабушки………………………………22
Авоська с твоими кубиками (повесть) ……………..29
Утренник на фотографии……………………………44
Только манка и ничего кроме манки ………………47
Передозировка ромашковым чаем…………………50
Поцелуй в 100 рентген (повесть) …………………..56
Эти тараканы не знают, что такой дихлофос………71
Пупупупупупупу…………………………………….74
(Заключения не будет, это же всего лишь рассказы и две повести)
(в самом начале книги это моё вступление должно придать какую-то серьезность всему, что вы прочитаете дальше, по крайней мере, в разных других книгах это происходит отчасти поэтому).
Вчера было двадцать четвертое сентября, вчера я дописал этот сборник. А потом пошёл на кухню и начал пить кефир. А потом подумал, а как мне этот сборник назвать целиком. Пил свой кефир и перебирал в уме возможные названия, чтобы они звучали как-то таинственно или вроде того. Вспомнил, что с кефиром лучше всего есть булочку с маком, посмотрел в холодильнике, но там не было булочки с маком, не было вообще никаких булочек. И самое главное: в холодильнике не было названия для этого сборника мистических рассказов и двух повестей. Если подумать, то размер текста в одиннадцать страниц или в двадцать тысяч знаков для меня самая настоящая повесть. Хотя для кого-то это всего лишь длинный рассказ. Тогда таких длинных рассказов в этом сборнике всего два, остальные рассказы не такие упитанные, они, скорее дистрофики, эти остальные рассказы.
И вот я допиваю свой кефир, мою кружку, кружка от мыла скользкая, она у меня из рук выскальзывает. Летит, разбивается, ручка откололась, а ручка у меня вы бы видели какая. Она у меня в виде кошачьего хвоста сделана, и этот хвост отламывается в первую очередь. Кого тут винить, моющее средство, дядю Васю или кого-то ещё? А я вам скажу, что никого винить не надо, значит, судьба у моей кружки такая. В жизни происходит столько всего, что от нас не зависит, замучаешься каждый раз искать виноватого. Собираю осколки, смотрю на фотообои на стене с березами. И думаю: ну, да, винить кого-то всегда проще, труднее признать свои ошибки, исправиться и всё такое прочее. Выкидываю осколки в мусорное ведро, продолжаю думать про себя, не вслух же мне думать, мама не любит, когда я сам с собой разговариваю. Назову-ка я весь этот сборник «полтергейст из березовых фотообоев». Долгое время я винил в наших семейных происшествиях этого полтергейста, а когда он действительно показался, мне совершенно расхотелось его винить. Знаете, этот полтергейст не заслуживает, чтобы его винили просто потому, что он не такой материальный, как я или вы.
Нормальное название, не придумывайте, сейчас начнется: Миша, мог бы нафантазировать лучше. Миша, что за детский лепет. Миша, смотри, какое я название тебе придумала. И прочее, прочее. Хорошо – скажу я вам – название следующего сборника я обсужу предварительно с тобой, с вами, с тобой и ещё вот с тобой. А пока в наличии только это название. Приятного прочтения и душевного равновесия (мне кажется, желать душевного равновесия очень благоразумно в этом нестабильном и болезненном для всех 2020 году). Всем салют, с вами чёрный пионер Миша Токарев.
Это он, это он, это экзорцист
Я собрал себя в тетрисе, и пошел пить кефир, но хотелось, конечно, выпить молочка. Вот, если бы в кефире был сахар, тогда он являлся бы приятным напитком, но это кому как. Вот лично мне сейчас кефир без сахара не особо-то и нравится. Хотя по существу я люблю и кислый кефир, ты не подумай, что я какой-то там привереда или избалованный, а тебе нравится ли вообще слушать о кефире без сахара? Вот, если бы из стакана сейчас вылезла кефирная фея, деликатно вышагивая по кромке стола, проследила до холодильника за моими слегка, где-то на пятьдесят процентов от нормы нервными шагами. А потом, прикинувшись не заинтересованной в том, что же я там достаю из холодильника, уставилась на свое полупрозрачное платьице. Это было бы веселее, и мне бы даже не пришлось собирать себя в тетрисе, и ломать кубик, а то он, знаешь ли, с трудом протискивается между параллелепипедом и пирамидой.
Тетя Инга там из коридора сейчас кричит: Миш, ты опять с собой разговариваешь, что мама говорила на этот счет? Я ей кричу, ну, не прямо кричу, а сгорбившись: нормально, какие наши годы! Потом вспоминаю о том, что эти слова относятся к тем, кто ощущает себя полным энергии и душевного здоровья. А в последнее время мы с тетей Ингой таковыми не ощущаем. И дело тут не в экологии или, представьте себе, апатии в связи с осенью или весной или зимой, хотя зимой какая апатия, новый год же. Нет, дело тут должны вести Колобки, в последнее время частенько об этом задумываюсь. Мы живем с тетей Ингой вдвоем вот уже два года. На улице Шмидта в доме пятнадцать, квартире номер девять или десять, номер меняется раз в два дня. Почему это происходит, мы уже знаем, а вот ты не знаешь. Возможно, тебе даже не хочется этого знать, поэтому самое время допить мой кефир, в который я, между прочим, уже положил сахар, целые две ложки, и прекратить слушать дальше. Между тем, тетя Инга шипит в душевой, но мы-то взрослые люди, и понимаем, что шипит кран, Инга пришла с работы и очень устала, шипеть у нее – нету сил. Вот сейчас она выйдет из душа, опоясавшись полотенцем в тонкую синюю полоску повдоль полотенца, и начнет читать вслух псалтырь, и побрызгивать по углам святой водой.
