Сатира периода 20—30-х годов XX века – наиболее плодотворный период развития этого жанра в пределах советской литературы. С одной стороны, это объясняется тем, что в 20-е и в первой половине 30-х годов литература еще не подверглась столь жесткой регламентации и цензуре со стороны государства, как это происходило начиная со второй половины 30-х годов (хотя признаки грядущей «перестройки» литературной жизни ощущались уже начиная с 1925 года, когда была, собственно, введена цензура и учрежден Госиздат). С другой стороны, это объяснялось живыми традициями русской демократической сатиры, идущими еще от Гоголя, Сухово-Кобылина, Салтыкова-Щедрина и других авторов XIX века.
Условно сатиру этого времени можно разделить на два периода:
1. 20-е—начало 30-х годов. Период борьбы за идеалы революции, за обновление мира на новых принципах, за рождение нового человека. Для этого периода характерно сатирическое изображение мещанства (особенно времени НЭПа) как пережитка «старого мира», и его отдельных представителей. Рисуя события революции и последовавшей затем гражданской войны, авторы объектом разоблачения избирали представителей белого движения, а также эмиграции, которые являлись в произведениях также «осколками старого мира». Их гибель представлялась авторам закономерной, так как отсутствие идеалов, общественно-значимых целей привело к неизбежному загниванию и краху царского режима, а теперь, соответственно, и тех, кто пытался его защищать.
2. Конец 20-х—начало 40-х годов. Период осознания реалий нового тоталитарного государства. В этот период основным объектом сатирического изображения становится общественная система, направленная на полное и безоговорочное подчинение личности государству, ее превращение в «функцию», винтик чудовищной машины. Те жертвы и общественные последствия, к которым приводит реализация революционных идей, заставляет авторов по-новому посмотреть на сами идеи, усомниться в их справедливости.
Итак, первый период. Самыми яркими явлениями этого времени можно назвать произведения В. Маяковского («Клоп», 1928, «Баня», 1929 г.), Ю. Олеши («Зависть», 1927 г.), романы И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» (1928 г.) и «Золотой теленок» (1931 г.), пьесы М. Булгакова «Дни Турбиных» (1926 г., ранее, в 1925 г. роман «Белая гвардия») и «Бег» (1928 г.), рассказы М. Зощенко.
В этих произведениях авторы, являясь провозвестниками будущего, сторонниками революционного изменения жизни на принципах братства, равенства и свободы, свой сатирический пафос направляли на то, чтобы изображать в истинном свете те «пережитки» старого мира, которые «еще давали о себе знать», пытаясь повернуть жизнь на старую колею.
Во многом таковы произведения М. Булгакова этого времени. Изображая в своей пьесе «Дни Турбиных» развал белого движения, бесславный конец гетманства на Украине, писатель не жалеет сарказма. Ярко-сатирически обрисовывает он нравы штабного офицерства и высших чинов, озабоченных в критический для всей страны момент лишь собственными корыстными интересами. Сцена бегства гетмана вместе с немцами из осажденного Киева во многом напоминает бегство из Крыма остатков добровольческой армии в другой пьесе Булгакова – «Бег». Те же безумные люди, бегущие неизвестно куда и зачем, – начиная коммерсантом Корзухиным и белым «генералом-вешателем» Хлудовым и заканчивая обычными обывателями, напуганными революционными событиями. Они бегут, «как тараканы в ведро», недаром в пьесе возникает откровенно пародийный образ тараканьих бегов в Стамбуле и их «содержателя» – «тараканьего бога» Артурки. Те, кто способен сделать сознательный выбор, кто не принадлежит к «тараканьей породе» – Голубков, Серафима – в конечном итоге осознают свою неразрывную связь с родиной и принимают решение вернуться. «Бег» – это у Булгакова символ, так как это еще «бег времени», необратимый ход истории. Человек, по Булгакову, живет лишь тогда, когда он един с ходом истории, когда его собственные вибрации вступают во взаимодействие и входят в резонанс с вибрациями эпохи. Искания главных героев – это поиск такой гармонии, поиск той частоты, на которой личность сможет звучать в унисон с миром (сравни сходные идеи в «Тихом Доне» М. Шолохова и «Хождении по мукам» А. Толстого).
