Второй номер «Политической науки» посвящен взаимодействию религии и политики – теме вечной и в каждую эпоху по-своему острой. О значительном интересе политологического сообщества к этой проблематике свидетельствуют как активность международного исследовательского комитета «Религия и политика» (RC 43) МАПН, организовавшего семь сессий на XXII Всемирном конгрессе политической науки в Мадриде, так и работа первой секции «Политика и религия» в рамках VI Всероссийского конгресса политологов 2012 г. Проблемы, поднятые в докладах участников, и горячие, временами пристрастные дискуссии позволяют констатировать, что и в Европе, и в США, и в России, и в восточных обществах влияние религии на политику остается разнообразным и устойчивым.
Статьи и материалы этого номера подтверждают: взаимодействие религии и политики охватывает множество полей и имеет множество оттенков. Даже в консолидированных демократиях, которые мы привыкли полагать светскими, религиозная традиция продолжает опосредованно формировать контексты национальной политики. Разве лояльность власти, дизайн политических институтов и вера в высокую миссию Америки не определены во многом вплетением в ее политическую культуру принципов и ценностей протестантизма?
Как же изучать эти явные и неявные взаимодействия? Методологическим подходам к религиозно-политической проблематике посвящена статья И.В. Кудряшовой. Автор показывает, что секулярная парадигма, предполагающая бесповоротную рационализацию политики и приватизацию религии, теряет свои научные позиции, и знакомит читателя с идеями по ее корректировке и новыми направлениями исследований. В работе М.М. Мчедловой представлена панорамная картина современных эффектов взаимосвязи религиозного и политического. В противоречиях между политическими принципами Модерна и социокультурным плюрализмом современности исследователь видит источник кризиса устоявшихся политических практик и одновременно основу для поиска параметров устойчивого развития.
Эмпирический блок открывает рубрика «Идеи и практика: Религиозные и секулярные ценности в политической жизни». Статья И.П. Глушковой посвящена медиафеномену «оскорбленных чувств» индусов и его политическим последствиям. На примере кампаний якобы в защиту индуистских святынь от посягательств автор прослеживает процесс трансформации политического пространства страны посредством закрепления в нем символов воинствующего индуизма.
Попытку проверить социальную доктрину Римско-католической церкви на соответствие современным демократическим ценностям предпринимает О.Г. Харитонова. Автор приходит к выводу, что ее основные принципы отвечают максималистскому и партиципаторному видению демократического процесса, а многие положения образуют для современных политиков востребованный источник заимствований в целях преодоления идеологического кризиса.
Ислам и власть – тема, определяющая исследовательские интересы Г.Г. Косача и В.В. Матюхина. Статья Г.Г. Косача «Саудовская Аравия: Власть и религия» имеет высокую актуальность для компаративистов: в настоящее время эта арабская монархия проходит путь, сопоставимый по ряду критериев с европейским ранним Модерном. Начало разделения религиозной и политической сфер и деперсонификации власти знаменуют собой, как подчеркивает автор, движение в направлении обретения государством нового качественного состояния – национального.
В.В. Матюхин в работе «”Постсекулярная” Турция» предпринимает любопытную попытку оценить политику правящей Партии справедливости и развития, часто именуемой «демоисламистской», через призму концепции постсекулярного общества. Как полагает исследователь, результаты «сосуществования» светского и трансцендентного обеспечивают на современном этапе и состязательность, и политическую стабильность, тогда как кемалистские элиты часто использовали лозунги секуляризма в неде-мократических целях. Проявляющаяся в политике умеренных исламистов тенденция к монополизации власти обусловлена не их религиозными убеждениями, но превращением ПСР в доминантную партию.
Следующие три работы объединены в рубрике «Контекст: Религия и политика в России». М.Д. Суслов, исследуя продвижение Русской православной церковью геополитического образа (и одновременно стратегии) «Святой Руси», отмечает значительные политические риски этого транснационального проекта, которые вызваны мессианской интерпретацией «Святой Руси» как центра «христианской цивилизации». В.С. Слобожникова изучает религиозную политику в другом ракурсе – со стороны государства. По ее мнению, в России светскость не имеет альтернатив, поскольку использование властью растущей религиозности россиян в качестве политического ресурса не только повышает соперничество между различными религиозными объединениями, но и неизбежно заставляет делать политический выбор в пользу одной из конфессий.
Исследование Е.С. Арляповой о роли ислама в чеченской политике показывает, что из «вспомогательного средства» политической борьбы в период войны ислам превратился в стержень национального строительства. Формирование нового ценностного порядка позволяет власти решать многие политические задачи, но формирует молодое поколение, которому политически и культурно может быть сложно интегрироваться «в Россию».
