Новая деталь классного интерьера появилась в середине последней четверти. Обнаружилась она в понедельник – видимо, установили в воскресенье. Но прямо с утра, войдя в класс, на неё почти никто из учеников девятого «А» внимания не обратил.
Заметили нововведение двое, первый хулиган класса Коршун и первый отличник Кáрма. А задумался, что это и зачем, только отличник.
Коршуна зовут больше Вовой или Вовкой, Коршуном он сам называется при знакомстве, и мысленно сам о себе думает так. Но другие называют так его очень редко – только приятели, если хотят сделать ему приятное. Если их можно назвать приятелями – тех, кто в классе. У него есть какая-то своя компания, вне школы, но там он пока никто и звать никак. Новую вещь он заметил сразу, так как привык внимательно относиться ко всему вокруг, находясь в не очень хороших отношениях с обществом. Взаимно.
Но, заметив, принял за нечто для показа физических опытов и пока забил на детали. Спрашивать препов? Ещё чего! Они любой вопрос могут превратить в нравоучение. Да и зачем, если можно подтолкнуть на это кого-нибудь другого? Вот хотя бы Мускула. Никаких пакостей Коршун Мускулу никогда не подстраивал, во избежание, так что Мускул относится к нему снисходительно. Впрочем, он ко всем так относится. Имеет основания. А может, не придётся и его раскручивать насчёт поинтересоваться новой штукой, само как-то выяснится.
Тут он был прав, кстати. Но и инстинкт, заставивший его обратить внимание на эту вещь, тоже был прав. С чего бы это ботан Иванов, поглядев на эту штуку, перевёл испуганный взгляд на него, Коршуна? Какой-то ботанский геморрой или что-то серьёзное?.. Пока что плюнул и пошёл к своему месту – последней парте в правом ряду.
Карму на самом деле зовут Карамадур Иванов. В этом классе и вообще в этой школе он первый год. Родители переехали в другой район. Институт отца слили с другим, и его место работы неожиданно переехало. А тратить время и деньги на дорогу он посчитал неправильным. Мать у Кармы работает больше на домашнем компе, а к прежней школе Карма не был очень привязан, мягко говоря, так что вовсе не возражал (да, его мнения спросили). Ботанов не очень любят в младших классах, когда экзамены и контрольные ещё не принимаются всерьёз. А потом инерция работает. Одним из самых безобидных развлечений классных остряков было придумывание Карамадуру новых кличек, из которых Мойдодыр или Каракурт были ещё терпимы. За что он, понятно, обижался на родителей. А уже за это, само собой, на одноклассников.
А тут ему понравилось. Сидит за первой партой в левом ряду – первые парты не очень популярны, а ему нравится. Сходу никто не прикапывается, что ботан, сразу навострились списывать, кличку придумали даже где-то лестную… Придумала, кстати, вредная Лайма. А он предпочёл бы, чтобы красивая и умненькая (хоть и блондинка) Несси. Впрочем, кто бы не предпочёл. А Лайма наверняка страдает по этому поводу.
Но с Несси, наоборот, нечаянно получилось что-то вроде соревнования, похоже, до его появления в классе она была по оценкам вне конкуренции… Однако ничего подобного хогвартовским страстям не намечается. В конце концов, это обычная российская школа, а не закрытый интернат для детей из высшего общества Великобритании, самой судьбой предназначенных для правления ею, и оттачивающих коготки на конкурентах, настоящих и будущих.
Карма, как и Коршун, не ожидает от общества пряников. Этому его и отношение одноклассников в прежней школе научило, и родители при нём допускают, так сказать, критику происходящего в обществе, и даже без предупреждения нигде про это не болтать. Он любит математику и физику, но понимает, что, когда в стране неустойчивая ситуация (а по мнению многих, уже не неустойчивая, а катастрофическая) больше пользы от гуманитарных наук, вроде истории и литературы. И он уже знает, что если на стене висит ружьё, оно должно выстрелить.
Это, правда, не ружьё – то, что висит в углу между окном и доской. И не на стене, а на потолке. Он сразу заметил его, войдя в класс, и разглядывал всё время, пока шёл на место, и когда сел, тоже, благо, ничто не мешало: сооружение было прямо перед ним. Впрочем, его было отлично видно всем – на потолке-то!
Хотя и на стене что-то есть, но это – обычная шведская стенка, чтобы на неё забираться. Правда, у неё ещё что-то вроде прозрачных дверец, превращающих её в плоский шкаф с перекладинами вместо полок. Три, нет, четыре дверцы, закрывающие всё сверху донизу.
Стеклянные? Нет, чуть-чуть кривоваты для стекла, наверное, плексиглас. Чтобы не разбили. И замочки висят. Чтобы не лазили под потолок зря. А только чтобы что-то делать с основной штукой. Которая на потолке. И которая, видать, не для баловства.
По виду это что-то вроде каната, тоже как в спортивном зале, но много и отличий. Спортивный снаряд (смешно – снаряд. Канатом разве можно выстрелить из пушки? впрочем, кажется, цепью стреляли, вернее, ядрами, соединённым цепью) подвешен как-то просто, скорее всего, на анкере с крюком или кольцом, а здесь – аж четыре кольца на потолке. Три близко друг к другу, и одинаковые, а четвёртое, большего размера и с замочком, в стороне от них, у самой стенки.
