Дача. Лето. Вечер.
Полина, девочка пятнадцати лет, шла домой по тёмной улице. Её никто не провожал, потому что надоели глупые ухаживания мальчишек.
Вечер стоял тёплый, стрекотали кузнечики.
Торопиться некуда. Полина неспешно переставляла ноги по песчаной дороге.
Сейчас она придёт домой, а там бабушка читает книжку под настольной лампой. Они будут пить чай и беседовать о прошедшем дне.
День прошёл так себе. Солнце светило, люди, приключения. А в целом – скука.
Не надо было приезжать на лето сюда. Никого не знают, делать нечего. Надо было остаться дома, в городе. Там хоть есть, с кем поговорить. А главное, там есть интернет. Здесь интернета нет. Полина не знала, что остались места без интернета. И не знала, что делать без него.
А бабушка уверяла, что остаться наедине со мыслями – очень хорошее упражнение для взросления. Мысль – хорошая, но на практике – скучная.
Полина целыми днями или читала книжки, или гуляла по окрестностям.
Дачников мало. И мало ровесников. А те, что есть, не интересны.
И вот так проходило лето в пятнадцать лет.
Можно и рассердиться, но на бабушку сердиться бессмысленно, так как это ничего не изменит. Бабушка – кремень. Решила – сделала. И никакие аргументы не изменят её точки зрения. А Полина пыталась убедить её в том, что много мыслей – это не к добру. Так можно и до чего-то додуматься. Бабушка спрашивала, до чего, например? Полина приводила разные нехорошие мысли. Но бабушка приводила контраргументы. Мол свежий воздух, здоровая еда и тишина – это лучшее лекарство от нехороших мыслей. И все споры заканчивались предложением попить молока и сходить погулять.
И Полина пила молоко и шла гулять. Так и проходило лето. И уже практически совсем прошло. А там школа, десятый класс.
Школа – лучше дачи. Но тоже ничего особенного. Уроки, люди. Уроки – это легко. Люди все знакомы, поэтому тоже не сложно.
А что тогда хорошего в городе?
Интернет? И только. Но интернет – это возможность узнать что-то новое, пообщаться с тем, с кем хочешь.
Бабушка – очень продвинутый человек, но интернет её пугает. Не потому что там много ерунды и нехороших людей. Хаосом он её пугает. Бабушка говорит, что в таком количестве информации человек теряет мысли и перестаёт вообще слышать себя. А это плохо для всех, не только для подростка.
Бабушка – учительница начальных классов. Ей виднее.
И вот из-за этих теорий Полина сидит на полу заброшенной даче и дышит воздухом и пьёт молоко. А жизнь проходит.
Подойдя к калитке, она остановилась. Из соседнего дома доносилась музыка. Это сосед, дяденька лет, Полина подумала, лет восьмидесяти или пятидесяти, в общем, дедок, играл на гитаре. Каждый вечер усаживался на террасе и играл на гитаре. Одинокий дяденька-дедок. Грустно всё это.
Полина вошла во двор.
В доме горел свет, бабушка читала.
Бабушку бабушкой назвать никак нельзя. Молодая красивая стройная женщина неопределённого возраста. Элегантная причёска со шпильками как в чёрно-белом кино. Но Полина привыкла так её называть. С детства, когда бабушка после пропажи родителей осталась единственным родственником. А тогда она, наверное, была совсем молодая. Бабушка…
Полина подошла к прямой спине и поцеловала в ухо. Причёска, причёска. Не испорти причёску. Эти фразы сопровождали её на протяжении жизни. Бабушка – очень спокойный человек, но внешний вид считает чуть ли не важнее внутренней гармонии.
– Дышала? – спросила бабушка.
– Пыталась, – ответила Полина и посмотрела на себя в зеркало.
Пятнадцать лет, а где женственность? Где грудь, в конце концов? Вырастет, говорит бабушка. Хорошо. А где яркая личность? Проявится, говорит бабушка. А по факту в зеркале стояла худенькая фигура с крашенными блондинистыми волосами. Если бы не косметика, то белёсые ресницы съели глаза. А губы? Ну, губы ничего. Пухлые. Сами по себе. Без помады. Белая кожа. Аристократка, утешала бабушка. Да уж. Куда без этого?
Грамотная работа с материалом – самое главное, говорила бабушка. И Полина работала с материалом. Сделала себе стройную фигуру, несколько лет специально занималась спортом. Не из любви, из необходимости. Красила мышиного цвета волосы в приятный глазу блонд. Красила ресницы так, что никто и не догадывался, что она это делает. Грамотно одевалась. И да, лифчик носила, и запихивала в него необходимый объём. И для окружающих – грудь приемлемого в обществе размера. Но если бы увидели её без всего этого, то получился бы мальчик. Белёсый тощий страшный мальчик. Но об этом знали только Полина и бабушка. А бабушка никому не скажет.
– Где Мурзик? – спросила Полина, заметив, что кота нигде нет.
– Не знаю, – ответила бабушка, не отрываясь от книги.
– Он всегда дома.
– Возможно, он решил развиваться.
– Как?
– Изучать географию.
Мурзик – домашний кот. Никаких географий он не изучает, друзей у него нет, и женщин тоже нет.
Полина забралась на диван, что стоял рядом с бабушкиным креслом, и посмотрела в окно. Темнота. Что там можно разглядеть?
