Пограничное расстройство личности (ПРЛ)
Пограничники чередуются между эйфорией и концом света, любовью и ненавистью, самоуничижением и фантазией о всемогуществе, их души расколоты. Нарушения сна, проблемы с концентрацией и речью, множественность личностей в результате умственного расщепления, расстройства пищевого поведения, такие как анорексия, булимия или переедание, дежавус и воспоминания об ужасных переживаниях, отсутствие осознания своего тела, фобии и панические атаки являются частью повседневной жизни. для пограничников.
Они сопровождаются хаосом в их образе жизни, регрессом к поведению малышей, внезапной агрессивностью, неистовым гневом и бессильным гневом, диссоциацией и искаженным восприятием. Распад снаружи и внутри, близость и даль. Безнадежность и депрессия, интенсивные, но быстро меняющиеся отношения, ненависть к себе и изоляция, разрушительное чувство вины, компульсивное самоуничтожение и недели горя – нормальное явление для них. Зависимое поведение, будь то алкоголь, наркотики или игры, также является частью самоповреждения пограничных людей.
Провокационная ролевая игра в обществе, сдержанность и недоверие также характерны для таких субкультур, как панк, у которых был плохой опыт общения с родителями, полицией, судебными органами или школой. Такие субкультуры часто привлекают пограничников; Для них отличаться от других – это не сознательно принятая идентичность, а болезненный опыт. Граница – это особенность нашего времени, она тесно связана с турбо-капитализмом и его принуждением к самоэксплуатации.
Расстройства идентичности и диффузные страхи взаимозависимы; контакт с реальностью нарушается, но – в отличие от явных психозов – остается, что позволяет пограничникам функционировать до следующего срыва. Также существует «отпускание», потеря инстинктивного контроля, которая сама по себе действует деструктивно, помимо депрессии и зависимости от объектов преобладают инфантильные потребности. Психоз переноса, при котором лица, находящиеся на границе, обнаруживают свои собственные влечения в других и атакуют их или самих себя, является частью социального поведения.
Пограничники сохраняют дальновидную точку зрения ребенка, но это точка зрения травмированного ребенка. «Высвобождается огромное количество аффектов, но у них нет возобновляющей силы, поэтому не возникает создания» законных целей и ценностей». Союз между двумя людьми приводит к новому архетипу, который формируется в бессознательном – в страдании пограничный, эти бессознательные процессы распадаются; затронутый человек переживает темные аспекты этого союза, но не его животворные компоненты.
Эти фазы физического развития сливаются с биографически приобретенными структурами пограничных людей, что приводит к хаосу: соблюдаю ли я целибат или нимфоманку, ребенок или старик, святой или шлюха, мужчина или женщина? Была ли я изнасилованной женщиной в прошлой жизни? Пограничники могут проникнуться истинами, которые передаются в ролевой игре, но неспособны отличить мифы, исторических личностей или персонажей от их реальной жизни и действовать как раковины, через которые говорит существо из странного мира. Образы бессознательного, которые люди переживают в своих снах, живут в пограничном человеке, и он не может их контролировать. Даже не осознавая этого, трансграничный пассажир колеблется между интернализированными характеристиками родителей, ощущением отсутствия, которое возникает из-за неудач от одной стадии развития к другой, и отщепленными комплексами, имеющими негативный оттенок: образы ада.. Каждый переход к новому этапу жизни, который меняет его, означает страх смерти для пограничников.
Сексуальное насилие как причина
Сексуальное насилие типично для пограничных людей, особенно для женщин. Беспорядочные связи сочетаются с ненавистью к себе и отвращением к партнеру, проституция – следствие. Одна пограничница сказала, что она позволила «сбить себя с толку тем самым парням», которые вызывали у нее отвращение. С другой стороны, она высмеивала, критиковала или игнорировала мужчин, которые вели себя дружелюбно; она позволила себе подвергнуться сексуальному унижению и в то же время сообщила об обидчике своего отца.
Одним из последствий жестокого обращения является изменение и резкое прекращение сексуальных отношений. Пограничники предполагают, что у их партнеров низкие мотивы, но им становится скучно, когда и потому, что их партнеры их не имеют; они жаждут привязанности, но когда они испытывают любовь, они подозревают ложку дегтя, и если они не находят эти волосы, они думают, что их партнер смешон, думают, что он их не знает.
Они навязывают доказательства любви, потому что не верят признаниям в любви; но если они это получат, их свобода окажется под угрозой. Поступая таким образом, они не считают ложью требовать противоположное тому, о чем они просили вечером накануне, и утром после; они признают абсурдность действий, противоположных тому, за что они выступали ранее, но не знают, почему они так себя ведут. Они представляют своих партнеров в испытанных боевых ситуациях с жестоким родителем, и вспыхивают игры за власть, особенно когда партнер не соответствует ненавистному / любимому образу. «Никогда не говорите пограничнику, что любите его. Он уничтожит тебя за это»
