Мы прогуливаемся по залитой солнцем набережной и горячо спорим под громкие крики горластых чаек, летающих над нашими головами.
– Мы здесь всего три дня, а ты уже умудрилась вляпаться в мутную историю, – ворчу я, поглядывая на широкий золотой браслет на руке подруги. – Как ты могла принять такой дорогой подарок?!
Люся раздраженно закатывает глаза и фыркает:
– А что такого, Мира? Я не просила этого шейха дарить мне браслет, он сам захотел. И столько красивых слов мне сказал! – она мечтательно вздыхает. – Слышала бы ты его…
– А ты и поверила, глупая, – не унимаюсь я. И очень жалею о том, что осталась в отеле, а не пошла шопиться с ней вчера. – И почему ты решила, что он настоящий шейх? Тут каждый второй араб шейхом рисуется, а на деле…
– Нет, этот был настоящий, – перебивает Люся. И уверенно так говорит. Точно не все мне рассказывает…
– И он ничего не попросил взамен? – скептически спрашиваю я.
– Ни-че-го, – радостно чеканит Люся. – Шейх надел мне на руку браслет, сказал, что я – райская гурия, спустившаяся к нему с небес, и ушел, как только мы вышли из салона украшений.
– Ушел, не прощаясь? – уточняю.
Подруга качает головой и поджимает недовольно губы, останавливается и поворачивается лицом ко мне:
– Мира, хватит. Что за допрос ты мне устроила? Завидуешь?
Я только открываю рот, чтобы ответить ей твердое “нет”, как вдруг в паре метров от нас с визгом шин по асфальту тормозит белый внедорожник.
Из него выскакивают двое мужчин и подбегают к нам. Все происходит стремительно, я опомниться не успеваю, как оказываюсь схвачена сильными руками.
– Ми-и-и-ира!!! Помоги-и-и! Мира! – истошно вопит Люся. Ее стеклянный взгляд застывает на моем лице. Один араб тащит ее к внедорожнику, а второй держит меня, не пуская к подруге.
– Убери руки! – рычу ему в лицо на понятном арабском. Он и бровью не ведет, а от его жестокой ухмылки у меня леденеет все внутри.
Изо всех сил пинаю его по ноге и получаю сильный тычок локтем в бок. Брыкаюсь, извиваюсь, как рыба, пойманная на крючок. Быстро понимаю, что не справлюсь с ним.
– Пусти меня! Лю-ю-юся!!! Не трогайте ее! – оглядываюсь кругом. Люди таращатся на нас, но никто и не думает вмешиваться. – Помогите! Что же вы стоите?! Помогите ей, прошу!
Все тщетно. Араб заталкивает Люсю в машину, визг подруги обрывается одновременно с громких хлопком дверцы.
У меня сердце резко сжимается. Счет идет на секунды. Ее сейчас увезут!
Второй араб толкает меня так сильно, что падаю на асфальт, больно ударившись бедром. Но нахожу в себе силы вскочить на ноги и вцепиться в его руку мертвой хваткой. Хлещу его ладонью по лицу, шее, по плечам и спине. Он поначалу закрывается, отталкивает меня, но я снова цепляюсь за его одежду. Наша возня начинает затягиваться, я не пускаю его к внедорожнику. Не могу допустить, чтобы он сел в него. Ведь тогда они тут же сорвутся с места и увезут мою Люсю неизвестно куда.
Араб сыплет проклятиями, а после делает то, что я меньше всего ожидаю от него: хватает меня за волосы, волочет к машине, и я оказываюсь на заднем сидении рядом с подругой.
Двигатель ревет, машина резко набирает скорость. Разъяренный араб связывает мои запястья плотной веревкой. Перекидывается словами с водителем, и я убеждаюсь в том, что меня похищать в их планы не входило. Я сама напросилась.
Люся плачет, прижимается ко мне и дрожит вся, а я цепенею от страха, осознав всю чудовищность происходящего. Куда мы едем? Что они сделают с нами? С Люсей понятно, скоро с щедрым шейхом увидится. А я?! Я для них ценности не представляю. Лишний груз, от которого они захотят избавиться.
– Куда вы нас везете? – набираюсь смелости спросить вслух.
– Молчи, – зло цыкает на меня араб, сидящий рядом. – Бить буду. Если откроешь рот.
Он подкрепляет свою угрозу людоедским оскалом, понижая до нуля мое желание вести с ним переговоры.
Я отворачиваюсь к Люсе. Она мертвецки бледная, выглядит плохо. Беру ее за руку. Мне страшно. Так страшно, что губы дрожат и колени трясутся. Липкий страх пробирает, изморозью под кожей. И слезы застилают глаза, льются по щекам тонкими мокрыми дорожками.
Внедорожник движется быстро, и наконец сбавляет скорость. Останавливается у массивных ворот. За ними – огромный дворец в стиле старого Дубая. Колоритная атмосфера, не затронутая прогрессом. Строения цвета белого песка, серые узкие улочки, Восток здесь чувствуется остро и пугающе. Замечаю на окнах дворца металлические решетки.
Ком застревает в горле, не сглотнуть.
Крепость.
Люся, увидев, куда нас привезли, начинает всхлипывать без остановки.
– Чей этот дом? – спрашиваю.
– Шейха Абдуллы ибн Хасана Аль-Рахмана, – отвечают мне. И с издевкой добавляют: – Добро пожаловать… шлюхи.
Меня грубо толкают в спину, поторапливая. Мы минуем ворота и направляемся не к дворцу, а огибаем его. Попадаем внутрь через невзрачный вход, которым скорее всего пользуется только прислуга.
Не успеваем сделать и десятка шагов, как нас запирают в небольшой комнате. Раньше она могла быть жилой, но сейчас пустая и пыльная, с разбитой арабской мозаикой на стенах и скрипучим деревянным полом. Окон нет, темно.
Как только мы остаемся одни, Люся сползает по стене на пол, и захлебывается рыданиями. Я сажусь рядом с ней, глажу ее рукой по спине.
