– На абордаж! Крикнул капитан Лирс, когда наш фрегат «Барракуда», коснулся борта торговца.
Кто-то по тросам, с кошками на конце, закинутых на такелаж, перелетел на торговый корабль, а кто-то, и по «Ворону» рванул на палубу торговой каракки.
Примечание: «Ворон» – это обычная широкая доска, с металлическим шипом или крюком, на его конце. При его перекидывании на судно противника, «ворон» своим металлическим шипом-клювом врезался в доски корабля и позволял абордажной команде, сделать своё чёрное дело. История знает случаи, когда абордажные мостки – «вороны», имели перила и ширину до полутора метров.
Адреналин выплескивался из ушей, страх, который давил на психику, перед началом боя, исчез, уступив место азарту схватки.
Дикие крики и вопли, смешивались со стонами раненых и умирающих, заставляя других, еще громче кричать, гася неуверенность и пугая противника.
Блокирую левой саблей клинок врага, одновременно отбивая его влево, тем самым, оставляя без защиты правый бок неприятеля, и тут же, всаживаю в него саблю, которую держу в правой руке. Все! Этот, уже не жилец. С пробитой печенью не выживают.
Тут же, на меня наваливаются, сразу трое.
Уклоняюсь, от рубящего удара, первого воина, подныривая под палаш второго, по пути распарывая ему бедро, и прыгаю вперед, навстречу третьему.
Третий не ожидал такого маневра и остановился растерявшись. Моя круговая подсечка, роняет третьего на спину, а я, не останавливаясь, рубящим ударом сабли, отделяю его голову от туловища.
У второго, с распоротой ногой, задета бедренная артерия и ярко-алая кровь, фонтаном хлещет из ноги – он уже не боец.
Первый, зайдя сзади, пытается вогнать свой клинок мне в спину. Краем глаза вижу, как сидящий на мачте лучник, прицеливается в меня из лука и спускает тетиву.
Стрела летит в меня, а я ухожу с этой точки, разрывая дистанцию с первым противником, тот, в пылу битвы, шагает за мной, пытаясь сблизиться, но попадает под стрелу, своего же лучника. Стрела пробивает голову насквозь.
Пара вздохов, чтобы выровнять дыхание и снова в бой.
На Большого Дика, насели четверо, а потом, еще двое. Дик с трудом успевает блокировать удары, даже не пытаясь сам атаковать.
Одновременный рубящий удар, сразу двумя саблями, оставляет двух его противников, без голов, третьему, я колю правой саблей под мышку и слышу от Дика:
– Спасибо, Вьюн!
Вокруг ручьями льется кровь, ноги на палубе скользят. Вижу, что лучник на мачте целиться в спину моей наставнице Свирепой Лине, которая не видит его, отбиваясь от двоих воинов.
Толкаю Лину в бок, и отбивая саблей стрелу, одновременно уклоняюсь, сразу от двух вражеских воинов.
Увороты и уклонения, это мои «коронки». Зря, что ли, первое время, огребал ото всех затрещины.
Вот и пригодились эти умения. Иначе, уже давно, был бы трупом.
На торговой каракке, оказалось в два раза больше воинов, чем мы рассчитывали.
Но, по сравнению с пиратами, воины каракки были слабее и менее обучены сабельному бою и рукопашной схватке. А уж по ярости, пиратам равных нет.
Враги постепенно заканчиваются.
И вот, наконец, все очаги сопротивления сломлены. Оставшиеся воины торговца, бросают оружие, сдаваясь в плен.
Призовая команда переходит на захваченную каракку, загруженную шелком и дорогими специями. Эти товары, ценятся здесь – на вес золота.
Первой отчаливает от борта каракка, за ней в кильватере двигаемся мы, на «Барракуде». Денек для нас выдался удачный, не смотря на потерю тридцати двух человек.
Сейчас в Тортуге, сдадим полсотни пленных и пополним потери. Затем Лирс с двумя помощниками и боцманом, сдадут захваченный товар, саму каракку и посчитают долю каждого.
А дальше – таверна, ром и девочки.
Море пустынно и скоро наступят сумерки.
Сражение длилось, почти пять часов. Это вместе с учетом захвата и осмотра, захваченного корабля.
А с первой по пятую склянку я должен стоять на вахте, возле штурвала.
Примечание: ««бить склянку» означает отмечать ударами морского колокола каждые полчаса. То есть, моя вахта начиналась с 00-30, до 02-30 ночи.
Мне нравятся ночные вахты, особенно в тихую погоду. Все спят и не мешают вспоминать другую жизнь.
Да, представьте, у меня, еще есть и другая жизнь, о которой теперь остается, только вспоминать.
– Егор, а Егор! Ты не забыл, что сегодня последний день нашего отдыха.
А потом, разлетимся, кто куда.
Так что есть предложение, пугающие своей новизной. Оно, кстати одобрено женской половиной нашей группы. – пристал ко мне, сосед по комнате Игорь.
– После «Торжественной части» по случаю окончания нашего потока, будут танцы.
А вот после танцев, в обеденном зале, собираемся накрыть поляну, для самых активных: спетых и спитых членов нашей группы. – сказал Игорь.
Если вычеркнуть, старых зануд, маразматического возраста и самоустранившихся семейных, с их детьми, то у нас, как раз получается пять «мальчиков» и пять «девочек».
Игорь продолжил:
– Между прочим Светка, просила меня, чтобы я уболтал тебя. Она, явно на тебя глаз положила. Вообщем скидываемся по косарю и в школу не пойдем.
