От чего у совы глаза большие.
Отчего у птичек всех
Глазоньки малые,
Лишь у совушки одной
Огромные такие?
А вопрос-то непростой,–
Потеряла я покой
И, объехавши весь свет,
На него нашла ответ:
В седой древности сова
Узкоглазенькой была.
Также по ночам летала,
В дупле старом обитала.
А напротив, на сосне,
Мышь летучая в дупле
Беззаботно проживала,
И сове той не мешала.
Так бы жили до сих пор,
Но прошёл меж ними спор.
В ссору вылился пустяк!
В общем, дело было так:
Летний вечер уж погас
И пришёл полночный час.
В гнёздах птицы давно спали,
В небе звёздочки мигали,
Ароматы трав витали,
Светлячки в кустах сверкали.
Луна важно выплывает,
Серебром всё заливает…
У дупла сова сидит,
Зачарованно глядит
И, вздохнув, так говорит:
«Ах, луна – царица ночи,
Мы похожи с тобой очень!
Обе мы круглы, нежны
И для ночи рождены!
В небе звёздном – ты, сестрица,
А я здесь, в лесу, царица!
Лечу мимо птичьих гнёзд,
Как и ты, плывёшь средь звёзд!»
Мышь бесшумно пролетала,
Монолог тот услыхала.
Засмеялась средь ветвей
И ехидно молвит ей:
«А корона как? Не жмёт?
Надорву сейчас живот,–
Уж устала хохотать!
Это ж надо! Так сказать!
Так себя превознести!
Нет, подруга, уж прости,–
Знают все в лесу вокруг
Кто царица ночи тут!»
Сова глазками моргнула,
На мышь, нехотя, взглянула:
«Просто мышка ты, не птица!
Ну, какая ж ты царица?!
Слышать это МНЕ смешно,
Если уж на то пошло!»
Мышь тут зубы показала,
Усмехнувшись, так сказала:
«За горой есть водоём,
Отражается всё в нём:
На себя взгляни, сова,
Вывод сделаешь сама:
У меня порода, стать!
А тобой птенцов пугать!»
С возмущения, сова,
Сильно выпучив глаза,
Стала крыльями махать
И на мышь ту налетать:
«Ух, как я тебе задам!
Ух, как я тебе поддам!»
Но слегка её задела,-
Увернуться мышь успела!
Быстро стала улетать,
А сова-то – догонять!
Очень ловко, всё быстрей,
Мышь скользила меж ветвей,-
От природы ей дано
Преимущество одно:
Ультразвуки испускала
И преграды ощущала.
Того свойства лишена,
Глаза выпучив, сова
Своё зренье напрягала,
Собой прутики ломала,
Но за мышью успевала!
Грозно ухала, пыхтела,
А листва, кружась, летела,
Шумно падая в траву,
И по лесу, по тому
Треск и уханье неслись,
В эхо гулкое сплелись!
«Ух, как я! Ух, ух, как я!
Догоню только тебя!»
Звери, птицы задрожали
И вглубь леса побежали!
Они в страхе заметались,
Друг на друга натыкались!
А погоня, между тем,
Подошла к концу совсем:
Мышь в полёте обернулась
И совою ужаснулась,–
Эти жуткие глаза
Не забудет никогда!
Так от страха запищала,–
На весь лес заверещала!
В поле вырвавшись скорей,
В щель забилась меж камней!
Сова долго там кружила,–
Мышь никак не находила!
Та в укрытии молчала,
На лице оскал держала.
Сова плавно развернулась
И ни с чем домой вернулась.
А глаза так и остались.
Они больше не сужались.
Ночью ухает, летает
И мышей в дупло таскает.
Не летучих, а других,
Чтобы меньше было их.
И, поддавшись воле случая,
Поселилась мышь летучая
В скалах, гроте, средь камней,–
Тихо там, спокойно ей.
В местах разных обитают,
Обе на луну взирают.
Та, как только выплывает,
Ни одну не выделяет,–
Им она с небес сияет,
Нежным светом одевает.
Где леса нам незнакомы,
Там, где чащи, буреломы,
Где дрожащие осинки,
Где звериные тропинки,
Лиса за мышкою бежала,
В глубокую яму упала!
Сначала она заметалась,
Потом выбираться пыталась,
Но в яму обратно срывалась!
Понятно, лиса заскучала!
С досады, она закричала:
-,,Эй! Наверху! Помогите!
Скорее придите! Спасите!"
Мимо волк тут пробегал,
Эти крики услыхал.
Со своей тропы свернул,
К лисе в яму заглянул:
–,,Это ты кричишь, лисица?
Провалилась, а? сестрица?"
Тут лисица помолчала
И, подумав, отвечала:
–,,Я молилась, не кричала!
В интернете прочитала:
Конец света к нам придёт,
На землю небо упадёт!
Лишь с тобою поделилась,
Отчего я здесь молилась!
Сегодня небо упадёт,–
Тут меня не зашибёт!"
Волк слегка глаза скосил,
Озираясь, он спросил:
–"А ты можешь потесниться
И меня спасти, сестрица?"
Тут лисица отвечала:
–,,Хоть и места в яме мало,
Здесь найдётся лишь одно,
Безопасное оно!
Так, давай, сюда сползай,
Это место занимай!"
Осторожно волк спускался,
Но, он всё-таки, сорвался,–
На дне ямы оказался!
Так вдвоём они сидели
И на небо всё глядели.
Тут лисица кашлянула,
Лапкой серого толкнула:
–,,Ты сегодня не грешил?
И куда же так спешил?
Никого не обижал?
Говори, за кем бежал?…"
Волк, с обидой, отвечал:
–,,Это голод меня гнал,
От него я убегал!
Ноги двигаю едва
И не ел уже дня два!
Только небо одно знает,
Как добыча ускользает!
Очень умными все стали,–
Как они меня достали!
Надо мной в кустах смеются!
Скоро от меня дождутся!
Сильный я невпроворот,
Только, вот, пустой живот!…"
Тут лиса перебивает,
С восхищеньем, восклицает:
–,,Ты, наверное, святой!
И сегодня день такой:
Никого не ударять,
Не пихать, не зашибать!
В интернете говорится,
Что негоже даже злиться!"
Дальше рядышком сидят
И на небо вверх глядят.
Волк, конечно, очень ждёт,
Когда же небо упадёт.
А лисица развернулась
И к хвосту его нагнулась,
Очень больно укусила,
Затем сразу отскочила.
Волк, конечно, закричал
И от боли хвост поджал.
Лапу он свою поднял
И, с угрозою, сказал:
–,,Ты, наверно, ошалела?!
Как, однако, ты посмела!!!
Я сейчас тебя сгребу
И об землю зашибу!!!"
-Что ты, что ты! Грех! Нельзя!
Пошутила с тобой я!
Нельзя сегодня ударять,
