Джонни расслабился, облегченно вздохнул, подушечками пальцев помассировал виски. Напряжение, державшее мертвой хваткой столь долгое время, отступило. Теперь погони уж точно не будет. С нескрываемой злобой он посмотрел вслед удаляющейся махине рейдера. Бортовые камеры шаттла невозмутимо фиксировали увеличение расстояния, что радовало Джонни безмерно. Рейдер, словно не заметив потери, ответил на прощальный взгляд холодным равнодушием и стойким безразличием.
Что значит песчинка для горы?..
«Посейдону» было всё равно, есть экипаж или нет, рейдер мог существовать и без него, прокладывая путь в глубины космоса, наслаждаясь одиночеством. Но уберечь от капкана гравитации могли только те, кто находился внутри, обладая разумом более гибким, чем машинный. Да и вряд ли они, вложившие в своё творение душу, знания и надежды, покинут его просто так, без борьбы.
Астероид, на который «присел» шаттл после того, как покинул грузовую платформу «Посейдона», двигался только по одному известному ему пути, не задаваясь глупым вопросом, что ждёт его в конце. А уж к желанию нового соседа подправить курс отнёсся и вовсе беспечно.
Как правило, знания, опыт и умение анализировать позволяют найти верное решение в любом трудном положении.
Джонни, включая попеременно маневровые двигатели шаттла, медленно, но неуклонно отклонял траекторию полёта астероида, и когда по расчётам оставалось ровно столько, чтобы долететь до планеты с минимальными затратами топлива, покинул «тёплое» местечко.
Изумрудно-голубоватая планета, постепенно заполняя экран монитора, надвигалась огромным сказочным монстром, готовая не жуя, проглотить за один присест шаттл-песчинку. Джонни рассматривал планету со смешанным чувством любопытства и тревоги. Что ждёт его там?..
Выйдя на низкую орбиту, шаттл отработал трёхминутный тормозной режим и, перейдя в планируемую траекторию, рыбкой скользнул вниз. Атмосфера встретила недружелюбно, что, в общем-то, обычное дело для планет такого типа, не любящих впускать в свои покои незнакомцев.
Джонни всё время поглядывал на диаграмму нагрева обшивки, хотя ничуть не сомневался в способности ИскИна верно оценить обстановку и в нужный момент принять правильное решение, но бессознательно старался контролировать спуск, готовый вмешаться в любой момент. Планета была пригодна для жизни и даже вроде как обитаема – Джонни успел бегло просмотреть информацию перед побегом, и теперь надеялся, что здесь ему удастся закрепиться и счастливо провести оставшуюся жизнь.
***
Конфликт, который рос исподволь долго, накапливая силу по мелочам, наконец, вызрел, расставив точки над «и», хотя очевидность этого Джонни понял не сразу. Слишком поздно для принятия нужного решения. Большая часть экипажа не поддержала его амбиций стать первым, отправив капитана в отставку, наоборот, исходя из принципа, что старый конь борозды не портит, встала на защиту устоявшихся положений, гарантирующих стабильность и равномерность течения бытия.
Рисковать никто не хотел.
Осознав, что зашёл слишком далеко в своей интриге и обратного пути уже нет, а поражение неминуемо, Джонни выбрал единственный, по его мнению, правильный путь – бегство. Он не питал никаких иллюзий по поводу своего ареста с последующим содержанием в одиночной камере до конца полёта, считая, что так оно и будет.
Подготовить шаттл, взяв дополнительный запас топлива и многое чего по мелочам – Джонни заранее просчитал нужное – большого труда не составило. Используя ремонтные каналы, технические переходы, отключая на время, где можно, системы наблюдения, он осуществил задуманное в кратчайшие сроки.
Удивляло, что никто не следил и не препятствовал, тем паче, сам капитан, который должен был изолировать его незамедлительно, однако этого не сделал, и потому сей факт постоянно мучил Джонни своею неопределённостью, ожиданием некого подвоха, словно в самый последний момент из-за угла могли выйти охранники и взять под арест. И даже вылетая из чрева рейдера, он всё время ожидал «выстрела в спину».
Пока не встретил астероид.
***
Пробив грязно-белые облака, так похожие на земные, шаттл прекратил спуск, мягко перейдя в горизонтальный полёт. Внизу, насколько хватало глаз, расстилалась безбрежная гладь океана. До самого горизонта.
Джонни невольно залюбовался неожиданной картиной: синие, местами переходящие в пронзительно голубой цвет, волны схлёстывались друг с другом, кружились в диком танце, закручивая шпили вверх, словно пытались достичь неба – далёкого и неподвластного – и рассыпались на клочки, падали вниз белыми хлопьями, обрамлённые по краям зеленоватой каёмкой.
Всё живое и неживое вокруг, казалось, вдруг замерло, остановилось в ожидание чего-то, что могло дать отмашку на дальнейшее движение вперёд. Мир застыл, повинуясь взмаху волшебной палочки неведомого мага.
Внутри словно кто-то дёрнул за верёвочку, побуждая Джонни к действию, он спохватился, с трудом отрываясь от созерцания – сколько времени прошло с того мига как глаз зацепил первую волну? Вопрос сформировался в нейроимпульс и биоритм отозвался сразу, словно давно ждал этого момента – около трёх часов… Цифра появилась на мониторе.
