―
Так, куда теперь заходить? Ага! Теперь направо, и что дальше? А, все, вижу! – говорил Иван по телефону, пытаясь найти нужное ему помещение.
Выяснив нужный маршрут, он положил телефон в карман и направился к месту назначения – небольшому торговому подвальчику, в котором сдаются множество помещений под разный мелкий бизнес типа изготовления ключей, продажи дешевых продуктов из стран СНГ и прочего. Проходы здесь были предназначены, видимо, для очень маленького человека. Чтобы пройти через них, надо было сгибать ноги в коленях и внимательно следить за своей головой. В одном из таких павильонов и находилась тату-студия. Жители больших городов наверняка усмехнутся такому местоположению, однако в провинции это был один из способов ведения бизнеса. Аренда выходила довольно-таки небольшой, и это позволяло мастерам, снимающим помещения в складчину, иметь неплохую прибыль. Из всех тату-салонов этот был самым лучшим в городе. По крайне мере, Иван был убежден в этом и шел на сеанс без каких-либо сомнений.
―
Еле нашел тебя! – проговорил он и принялся надевать чистые бахилы, которые кучей лежали в отдельном лотке.
―
Ничего, бывает! – проговорила девушка, которая заведовала этим салоном и параллельно являлась тату-мастером.
Она была знакома с Иваном еще задолго до своей работы тут. Сколько лет они друг друга знают, точно никто не помнит, но точно со времен школы.
Студия была похожа на ту самую типичную, которую всякий обыватель мог видеть по телевизору. В черном цвете, везде развешана рокерская символика, на одной из стен красуется крутая бас-гитара, играет рок – весь дух салона был наполнен этой атмосферой. Один лишь синий диван не совсем вписывался в дизайн помещения, но это, видимо, никого не смущало.
―
У меня все готово! Оголяй руку, и принимаемся за работу! – произнесла Оля и подозвала Ивана к себе, чтобы примерить эскиз.
Парень выполнил все указания и теперь ждал своей болезненной участи.
Все прошло быстро и почти незаметно. Оля в два счета собрала тату-машинку, макнула иголки в краску и приступила к делу. Первая игла зашла с особой болью. Иван запереживал, что все оставшееся время процедуры он обречен на страдания, однако после нескольких минут уже привык к ощущениям и даже на мгновение перестал чувствовать какой-либо дискомфорт. Полчаса прошли в глухой тишине, слышен был лишь звук работающей машинки. Неловкое молчание затянулось. Они оба понимали, что надо начать разговор хотя бы ради приличия. Это было сложно, потому что они и не общались уже долгое время.
―
Тебе же можно говорить? Не буду тебя этим отвлекать? – произнес Иван и посмотрел на девушку, понимая, что разговор поможет отвлечься и скоротать время пребывания в салоне.
―
Да, конечно! – немного растерянно ответила Оля. Видимо, она и хотела что-то сказать, но не знала с чего начать.
―
Ну рассказывай, как там ваш класс? Есть что-нибудь интересное? – полюбопытствовал Иван.
Он решил, что эта тема точно подходит для начала беседы. Пусть они и не были лично знакомы с одноклассниками друг друга, но знали о них точно.
―
Даже не знаю, у нас в основном истории о том, что кто-то родил – многие сразу же после школы, сидят теперь дома, детей воспитывают. Некоторые уже и по двое имеют, – без особых эмоций сказала Оля, продолжая работать над татуировкой.
Иван попытался вспомнить некоторых девочек из ее класса. Сознание подсказало, что две были беременны уже во время окончания школы.
―
Да, помню, одна вроде на ЕГЭ уже должна была рожать? – припомнил Иван.
―
Ну не совсем на ЕГЭ, но да, срок тогда уже подходил, – улыбнулась Оля, вспомнив о своем классе и об этой девочке, ведь они когда-то общались.
―
Дела… А что-нибудь поинтереснее есть? Или ваш год был настроен только на обзаведение детьми? – немного пошутил Иван и посмотрел на то, что вырисовывается на его руке.
―
Да ничего особенного, по крайне мере, из того, чего я знаю. – На мгновение девушка остановилась, задумалась и после небольшой паузы продолжила: – Да. Вроде все живут тихой спокойной жизнью.
―
Да… Казалось, что должно быть что-то необычное. Например, кто-то стал депутатом, кто-то цирковым артистом, а у нас все просто – либо дети, либо стал военным, либо полицейским. Какие неинтересные истории! А может, что-то любопытное знаешь о других, не из твоего класса? – пытался докопаться до оригинальных судеб Иван.
―
Да что-то как-то не узнавала. Ну, про Алену, наверное, ты знаешь… – медленно сказала Оля и замолчала, сосредоточившись на сложном моменте работы.
―
Про какую Алену?
―
Ну, из ваших! – ответила Оля, как будто это было очевидно.
―
А, ну-ну! Вспомнил, и что с ней? – Иван обратил заинтересованный взор на Олю, ведь он одно время хорошо общался с Аленой.
―
Умерла. Точно не знаю, но говорят – самоубийство.
После этих слов Иван как будто обмяк. Они не были близкими друзьями, однако он всегда восхищался ею, ее образом жизни. Девушка не любила учиться, жила как хотела, и никто для нее не был указом, будто в голове на тот момент семнадцатилетней девушки уже был опыт взрослого человека, свои понятия и авторитеты. Она в голове Ивана ассоциировалась со свободой – душевной и, вообще, любой. Долгое время он не думал о ней, и все было нормально, а сейчас узнал о ее смерти, и как будто мир обрушился. В душе Ивана мир потерял одну краску, возможно, не самую значительную, но очень яркую.
