Марич беспокойно крутился всю ночь – ему чудились удары бубна. Они то удалялись, то приближались, становились то отчетливей, то смолкали вовсе.
Афанасий Петрович Маричев был старожилом Чукотского края: объездил все села и отдаленные поселки, ходил с китобоями, знался со многими оленеводами, слышал много сказаний, обрядов, встречался с настоящими шаманами и шаманками, был вхож во многие семьи.
Он поднялся с кровати, заварил крутого чайку.
– А вдруг это знак, – подумал он, сделав глоток. – Да нет! – постарался отогнать дурные мысли. – Ну чудится и чудится – стар я уже, вот и лезет всякая ерунда в голову, – и ухмыльнулся мыслям.
Старик подошел к окну – весна в этом году была поздняя – вон снега еще сколько, а уже почти середина мая. Сквозь мысли до него донесся громкий крик Зимняка1. Марич поднял взгляд наверх – тот кружил над поселком.
Ему показалось, что крики обращены к нему, и снова тревога закралась в сердце. Сегодня воскресенье, мужики еще датые, наверное, снегоход не доверят, да и засмеют. И куда ехать – он не знал. Накинув тулуп, Афанасий все же решил дойти до них и направился в соседний корпус.
Постучавшись, он вошел – на удивление никто не спал, ребята пили чай. Он поздоровался.
– О, Марич, здорóво! Ты чего такой озадаченный, – спросил бригадир Дима и пригласил старика к столу.
– Что-то вы сегодня рано чаевничаете, – резюмировал Марич.
– Какой тут сон? Весь хмель еще ночью вышел, – ответили они хором.
– Сначала Василю почудился звук шаманского бубна, потом и нам, – продолжал Дима. – Как-то не по себе стало, – закончил он и вопросительно посмотрел на Марича – мол, а ты ничего не слышал?
Марич оживился и уверенно подошел к столу за кружкой, налил крутого кипятка, кинул щепотку заварки и сел к товарищам.
– Так значит, не мне одному почудилось. Интересно, интересно, – протянул старик, теребя рукой жиденькую бороденку. – Дак, я к вам и пришел по этому поводу с самого утра – узнать! – соврал он. – Не понял я только: с какой стороны доносился звук?
Он вопросительно оглядел мужиков, коих было четверо.
– Да Митяй выходил на улицу, вроде как из-за сопки.
Митяй – низкорослый мужичок лет сорока – показал рукой:
– Оттуда! – и устремил взгляд в окно. – Ох и жутко было: сколько работаю, никогда такого не слышал, – пробубнил Митяй, не отрываясь от знакомых видов.
– А что, может сгоняем, посмотрим? Есть смельчаки? – подначил Марич и оглядел компанию.
– Да легко, – сказал Дима.
Остальные посмотрели на него с опаской.
– Здесь ходило много легенд о шаманах и прочих чудесах, – подумал тот, а сам сказал: – А поехали, Дима, с тобой вдвоем?
– А? Поехали! – Дима поднялся, допивая чай на ходу.
Марич торопливо встал и, воодушевленный, направился к двери, бросив Диме: – Возьми что-нибудь из инструментов, и оружие, мало ли что.
Мужики поднялись и направились на улицу. Дима завел мотор снегохода, и рев оглушил тишину воскресного утра.
Два товарища сели на снегоход и помчались в неизвестность…
Снегоход мчал. Марич глядел по сторонам и прокручивал в голове исходы поездки. То он мнил себя посланцем шаманов, то все казалось ему полнейшей ерундой. Мысли проносились со скоростью снегохода. Впереди виднелась долгожданная сопка.
– Еще километра три! – подытожил Марич.
Солнце разливалось по снегу – невероятная красота этого края всегда была по душе старцу.
Лучшие годы своей жизни он провел на этой промерзлой земле, окончил училище по плотницкому делу, призвался на службу, и был отправлен сюда на Чукотку, да так и остался – работал на приисках. Когда здоровье стало уже подводить, перевелся завхозом – благо мужик он был рукастый, да и плотницкое дело не забывал. Вскоре друзья и коллеги один за другим потянулись на большую землю, он не смог оставить любимый край, да и к кому ехать? Марич был детдомовцем, с женой они развелись, а детей не нажили.
– Подъезжаем! – крикнул Дима, чем и перебил мысли старика.
Завернув за сопку, их внимание привлек большой валун у подножия и какое-то движение – они рванули к нему. Мыслей не было. Любопытство и страх охватили обоих. Приближаясь, они уже рассмотрели упряжь из двух оленей, а значит, там кто-то есть. Олени метнулись от грохота приближающегося снегохода, но не понеслись, а опустили головы и покорно стояли.
Подъехав, мужики быстро спрыгнули и бросились к саням. На них лежала девушка, руками прижимала странный короб, пальцы и ладони были в крови. Неподалеку валялся ледоруб, а рядом зияла вырытая ямка, в глубине которой виднелась промерзлая земля.
– Эй! – окликнул ее Дима и коснулся лба рукой. – Вроде теплая, она просто без сознания, – и потянулся к коробке.
– Стой! – крикнул Марич. – Не трогай! Это шаманский короб! Нельзя! Давай ее уложим в сани, я поеду с ней, а ты поезжай к ребятам, грейте воду, зовите доктора и ждите.
Они аккуратно положили девушку в сани, укрыли и двинулись обратно.
Дима летел, в голове крутилось: – Откуда она здесь, да и не похожа на местную…
Марич умел управляться с упряжью и они медленно направились в сторону рабочего поселка.
Он украдкой поглядывал на девушку.
– Да не местная вроде, и одежда на ней с материка… – Олени тоже ему не знакомы, все это казалось странным. –
