Здравствуйте, уважаемая Людмила Григорьевна!
Беспокоит Вас Авдотья Павловна Касьянова. Я преподавала Вашему сыну Вадиму уроки немецкого языка на дому до тех пор, пока он не уехал заграницу. И хотя Ваш сын теперь учится в Германии, он очень часто пишет мне благодарственные сообщения в социальной сети и делится событиями из своей жизни. Надеюсь, что и вы меня помните. Должна признать, что сын у Вас – просто умница! Мне нравится, как он пытается быть самостоятельным, несмотря на связи и деньги своего отца. Это все Ваша заслуга. Вы вложили в него эту уверенность в себе и независимость.
Вы, наверняка, удивлены тем, что я вдруг Вам написала. Поверьте, я долго думала, что вам написать, как написать и нужно ли вовсе писать. Я просто не смогла бы себе простить, если бы не предприняла бы меры. Конечно, как человек интеллигентный, я понимаю, что нельзя вмешиваться в отношения людей, а особенно в семейные. Но дочитайте мое письмо до конца и сами решайте, как Вам поступить. Я лишь хочу поставить вас в известность некоторых событий.
Как человек, ставший близким вашей семье, мне известно многое о вашей с Максимом Станиславовичем совместной семейной жизни. Знаю, что вы оба начинали дело с нуля, и только благодаря Вашей грамотности смогли прийти к чему-то путному. Я ни в коем случае Вам не льщу, я указываю на истинные вещи. Мы ведь с Вами знаем, Что Максим Станиславович всегда был очень ветреным человеком и то, как он поступил – просто здравому уму непостижимо! И во мне говорит вовсе не женская солидарность, а обычная человеческая мораль. Подумать только! Вы столько прошли вместе, столько прожили… и тут такое!.. Вы, наверное, разозлитесь содержимому этого письма, а еще больше удивитесь, откуда мне все это известно. Я, конечно, не Чехов, но постараюсь изложить все кратко. Но Вы уж не сердитесь, если у меня это не получится!
Полагаю, Вы, Людмила Григорьевна, помните, что я покинула вашу семью год назад, незадолго до того, как Ваш сын уехал в Германию. В течение долгого времени ваша семья в моих услугах более не нуждалась, но три месяца назад Максиму Станиславовичу понадобились услуги переводчика на длительный срок. И я снова вернулась в Вашу чудесную семью. Но каково же было мое удивление, когда я узнала… да, Людмила Станиславовна, мне все стало известно и ясно в первую же минуту своего прибытия. Я просто не поверила глазам и ушам. Так, как поступили с вами, поступают со многими женщинами, но как такое могло произойти с Вами – я просто не понимаю. Вы просто женщина-мечта! Сколько мужчин завидовало Вашему мужу, что рядом с ним женщина-гений! А он взял и променял Вас на простую смертную. Ей богу, не понимаю мужскую природу, хотя по первому образованию я – психолог. Похоть, ей богу, какая-то животная! Неужели мужчины готовы лечь в постель со всем тем, что движется?! Неужели нет каких-нибудь критериев относительно этого крайне щепетильного вопроса? Людмила Григорьевна, я убедилась в этом, когда увидела, что в Вашем некогда доме ходит не женщина, а нечто – биологическая субстанция, которая никак не развивается и даже не мутирует, а только ест чужой хлеб, ходит в туалет, спит, одевается и ублажает вашего мужа. Вам должно быть неприятно все это читать, но не выкидывайте это письмо в урну. Цель этого письма вовсе не в том, чтобы напомнить Вам о новой избраннице Вашего бывшего мужа, нет. Вы только дочитайте.
Итак. Как я уже писала, я вновь устроилась на работу на дому три месяца назад к Вашему мужу. Он до сих пор ко мне относится с глубочайшим уважением. Даже дал мне связку с ключами от дверей всего дома. Сказал, что я могу заниматься переводом, даже принимая ванную – как мне только заблагорассудится. Но я приняла только предложение ночевать у вас дома, если задержусь допоздна. Отношения у меня с Вашим мужем замечательные. Он объяснил мне, что вы уехали два месяца назад. Больше он ничего не стал мне говорить. И я почуяла что-то не ладное, и сердце меня не обмануло…
Конец ознакомительного фрагмента.
