(В деревне Прошкино,
прям посерёдке её,
к нам передом, а к огороду задом
стоит избушка чуть набок.
Хозяюшка Любава в ней живёт,
муж Селиван – пил, будет пить и пьёт;
их старшая дочурка Лиля, справная помощница,
учит уроки – и не морщится;
и младший их сыночек Ванечка —
сейчас в больнице он покаместа.
Ещё хозяюшка одна:
их кошка Стешка – два этажа ума!
На улице весна и утро раннее.
Пора будить, Любава, Селивана нам!)
Эй, Селиван!
Под зад тебе кабан!
Ты, чучело, чурчхелло!
Тебе храпеть не надоело!
Два дня деревня в огороде!
А ну, вставай! Да шо ж нам ро́дит
с таким петрушей, Господи помилуй!
Щас, Петров-Водочкин, возьму дубину!
От нарисую акварель под глазом —
враз встанешь! …Но, видать, «Камазом»
токмо стянуть тебя с подушки!
Ох, Господи, ещё б литрушку!
(Бормочет Селиван под газом,
ещё один синяк он ждёт под глазом!)
Мне снилось, мать, как я тебя любил…
Как будто двадцать лет кто сбрил!
Моя голубка, не буди!
Ты там во сне без бигуди,
без килограммов макияжа!..
Так и поверила я, как же!
(Колотит Селичку подушками
и Ванькиными из чугуна игрушками.)
Чо? Без стакана – сразу в поле?
Ты чо городишь? Чо за доля!
Чуть солнце – я те на горбу!
Чуть выходной – а ты вже в почках!
Я чо-т, Любава, не пойму?..
Ах, говорящая ты бочка!
Давно не нюхал, дармоед, кювет?
Пол огорода – и обед!
А нет – вот дуля с маком и изюмом!
И чтоб до ночи – всё в ажуре!
Всё вспахано! И чтоб деваху мне не трогал!
Сам справишься, без Лильки! Ей – уроки!
(Взял мотоблок наш Селиван.
С тоскою смотрит на диван.
Во двор всю технику выносит.
Там Лилька, с зонтиком, строчит уроки.)
(Ну, ведьма!!! Лучше подышу бензином,
чем её видеть!..) …Лилька! В магазины,
дочур, тебе не надо, белка?
Взяла б конфет! Тут дела – мелко!
Сейчас всё заведу – вспашу, взрыхлю,
а только ж тарахтелку заглушу —
помру ж от мамкиных затычек!..
Уж принеси батяньке «спичек»
самых горючих, ты сама всё знаешь!
Вот на кино, на танцы! Всё ты понимаешь!..
Папа́! Васа́би! Погорел системник?
Ты что, не видишь, что у мамы веник?
Давай, папа́, дави за горизонт!
Не бойсь, я притащу шезлонг!
Уроки буду я учить под зонтиком,
как будто загорать припёрло мне.
(И Лилька убегает в дом.
На золотом крыльце его
стоит Любава и любуется,
как с мотоблоком Селиван тусуется.)
Ой, ой! Мой Селя вспомнил про семью!
Убёг пахать! Неужто я – в раю!
(Тут наша Лилька до мама́ подходит,
берёт за ручку, разговор заводит.)
Ма, мне тетради купить надо.
А через месяц – «всё в «помаде»!
Прощай зэ скул! Зэ ласт экзамен!
И можно не вставать так рано!
Ну, раз уж взрослою становишься —
уж не забудь папа́-чудовище!
Купи-снеси ему, загривку,
нарезочки, огурчика, горилки…
Шоб подавился ей наш сеятель и пахарь!
…Ну, чо там заморозилась, деваха?
Мама́, а что – тебе? Ему – понятно.
Наверно, тортика?
Учиться с тортиком куда приятнее!
Конечно, доченька! Конфеты – тоже!
Яка ж ты у меня пригожа!
(Тут Лилька убежала в магазин,
а Любочка смахнула сто слезин!
А в огороде
с комарами в хороводе
Селя готовит мотоблок,
отмахиваясь от мух и мох.)
Хоро́ша баба,
да поспать дала бы!
Да чтоб её картошку-феню!
Уже на скулах до мигрени!
Купить нельзя?!.. Да, тьфу, батрак я что ли?
Как будто нету своей воли?!
Вот раз пройдусь – и… семечки засею!
Во бигуди-ботва как офигеет!
(А Стешка как приклеилась до Селички.
И что бы ей ни греться на скамеечке?)
Как правильно ты говоришь, мой босс, как правильно!
И мышек будет больше,
и будет больше дурней на завалинке!
Вот, даже кошка толк имеет:
откуда ветер и куда он веет!
Хороший знак! За что люблю тебя, усатая,
что по-уму всегда ты мявкаешь!
Сколь тебя знаю, только мысль ловлю —
ты тут как тут, мол, мяу, мол, о кей, мяу́!
Мой босс, хозяин, Селиван,
кто за тебя ложится на диван?
Вместо тебя на нём я сплю.
Тебя я больше всех люблю!
Нет, неспроста моя Стешуля
забыла про диван и косточки в кастрюле.
Пришла как раз, чтоб я окреп решеньем.
Ах ты хвостатое моё спасенье!
(Вдруг Селя превратился в столб!
И даже видно: мысль ползёт на лоб!)
Ой, Стеха, как достала мошка!
Держись, усатая, побёг я за гармошкой!
И так язык ель-ель шеве́лится,
ни похмелиться не́ дали, ни опохме́литься!
(Побежал в чулан,
был не пьян – стал пьян!
Из чулана вон —
приволок гармонь!)
Теперь, Стешулька, можно за работу,
теперь она мне за большу́ охоту!
(Пошла пахота, пошли кружочки.
О, как же далеко до ночки!
Как до больницы, до Ивана,
как до большого Стешкина дивана!..
А пашут они – как пляшут!
Каждый раз нам ручками машут!
В поле отправляются —
прощаются!
А возвращаются – опять приветствуют!
И всё под песенку известную!
Мы тоже стали им махать
под «Как хотела меня мать».
Всё под «фанеру» – пригрыш как вставку.
Все машут ручками – Стешулька мявкает!
Ту-ду ту-ду
ту-ду ту-ду ту-ду
Ту-ду ту-ду ту ту-ду ту!
«А тот первый —
он, да… да неверный!
Ой, не отдай меня, мать!»
…Ну, вот размялись —
и да ж умаялись!)
