Виета проснулась с ощущением легкой тревоги внутри. Сердце быстро стучало и никак не хотело успокаиваться, и даже получасовая утренняя медитация не помогла. И на то была серьезная причина: вчера она получила такое письмо:
«Уважаемая Виэтрикс Алексеевна!
Вы работаете в нашей организации уже два года и имеете лучшие результаты среди проводников по количеству спасенных «пациентов». Основываясь на данном факте, мы даем Вам шанс продвинуться по карьерной лестнице и стать руководителем проводников. Ввиду определенных причин, мы уведомляем Вас, что такой шанс выпадет Вам только в случае успешного прохождения собеседования.
Уровень доверия к Вам возрос, поэтому мы сообщаем Вам цвет входа в нашу реальность. Он радужный. Ждем Вас завтра в 13:00.
С уважением, команда КПР».
Одно короткое письмо весом, кажется, грамм пятьдесят вытянуло взрослого, тяжелого человека со дна депрессивного болота. Ведь еще вчера все было плохо…
Вчера утром Виета расплакалась от… вида пустого холодильника. Не просто расплакалась, а навзрыд. Сегодня было даже немного смешно, но вчера казалось катастрофой. Расплакалась она потому, что пустой холодильник напомнил о пустоте в душе, о расставании с мужчиной своей мечты. Ну, это сейчас, спустя неделю после расставания, она его так называет, с легкой долей иронии, конечно, а две недели назад она действительно так думала. Целую неделю все было плохо: из распахнутого окна, через которое еще недавно в дом проникал запах душистой сирени, всю неделю слышались только крики гуляющих детей. Крики эти жутко раздражали Виету, и она, фыркая себе под нос, со злостью закрывала форточку. И даже не было возможности обсудить это в часовых посиделках на кухне с Алинкой: лучшая подруга выскочила замуж за Антона, и молодожены укатили в другой город, а по телефону многого не расскажешь. По квартире гуляло пронзительное, скупое на объятия одиночество. Отражение в зеркале заставляло Виету подумать, будто она вовсе не красива и всю жизнь проведет в одиночестве. Хорошо, что вчера утром неожиданно приехала мама. Зашла в дом и вручила дочери торт.
– Это к чему? – удивилась Виета.
– Сердцем чую, плохо тебе. Сейчас все расскажешь, и мы плохое зажуем.
Вот такая была у Виеты мама. Не знала ничего, а ведь почувствовала.
Но все это произошло до спасительного письма, которое блеснуло на затянутом тучами небосклоне жизни Виеты, как лучик солнца. Сразу после медитации, не позавтракав, Виета отправилась на улицу, искать люк с радужным свечением, мурлыкая под нос перефразированные слова известной песни: «Ваше благородие, госпожа Удача… Не везет мне в любви, повезет в карьере».
Но первая прогулка в поисках люка с радужным свечением успехом не увенчалась. Виета зашла домой, перекусила и снова отправилась на поиски, но так ничего и не нашла. Данный факт висел над ней грозовой тучей, с каждой минутой делая и без того тяжелое ожидание часа собеседования еще тяжелее. Хорошо устраиваться на работу в обычную компанию: адрес известен, список примерных вопросов к соискателю тоже. Тем временем в магической работе неизвестно даже, как попасть на собеседование. В полдень Виета стала одеваться, но так и застыла, сидя на кровати в натянутых до коленей джинсах. Мама пыталась ее успокоить:
– Да брось ты. Что может плохого случиться? Подумаешь, вход не найдется. Поработаешь проводником. И вообще, я верю, что ты его найдешь.
– Угу, – медленно и задумчиво отвечала Виета, так и не продвинувшись в процессе натягивания штанов.
Мама подошла к ней, села рядом и обняла. Виета положила голову ей на плечо.
– Даже если найду. Вдруг не пройду собеседование? Вдруг я вообще ни на что не способна?
– Да ну тебя! Ерунду говоришь. Я свою дочь знаю. Ты если одеваться не собираешься, закрой шторы. Срам-то какой, с голой задницей перед окнами шарахаться.
Виета с грустью посмотрела на джинсы. Признаваться маме в том, что джинсы, купленные всего три месяца назад, стали малы, не хотелось. Вот выйдет мама из комнаты, придется поднатужиться и обязательно в них влезть. А пока пусть думает, что дочь – ленивая жопа. Виета допрыгала в полунатянутых джинсах до окна и неожиданно пронзительно завизжала. Успевшая подняться с кровати мама, села обратно, хватаясь за сердце.
– Что случилось?
– Я нашла вход!
Ровный круг радужного цвета висел прямо перед карнизом. Виета схватилась за пояс джинсов и стала безобразно скакать по комнате, пока те наконец не налезли на ее пышные бедра. «Снова поправилась», – подумала мама, но вслух сказала:
– Это я джинсы в слишком горячей воде постирала. Вот и сели.
Виета стремительно убежала в прихожую, вернулась оттуда с летними босоножками, надела их, подбежала к маме, чмокнула в щечку, сжала ее в крепких объятьях, открыла окно и прыгнула прямо в радужный круг. Мать, привыкшая к дочкиному поведению еще со времен первого ее путешествия между реальностями (тогда Виета просто прошла сквозь стену), сообразила, что та переместилась в КПР, но материнское сердце все равно заволновалось. Она все же подошла к окну и посмотрела на площадку под ним − слава Богу, дочери там не было.
