Глава 1
Июль. Ветрогонск
Все, как прежде…
– Нет, ну ты бы сказал, я б понял! – начальник ветрогонского ОУР (отделения уголовного розыска), Николай Петрович Сомов, нахмурясь, хлопнул себя ладонями по коленкам. – Ну, мать ити… Серега!
– Да я ведь объясняю, что письмо написал. В ящик сразу и бросил… – виновато вздохнув, Сергей опустил глаза. – Теперь понимаю – неправ был.
– То-то, что неправ!
– Но, ведь и вы меня поймите! – вскинул голову молодой человек. – Я, как след почуял, так и за ней… за потеряшкой… В Питер пришлось ехать, да еще по области… А там телефон потерял… и… и – вот…
– Что потеряшку нашел – хорошо, – покивал начальник. – Однако… Все же должен был позвонить! А то ведь… хорошо, хоть про мать не забыл!
С матушкой Сергей договорился. Та рада была, что сын все же нашелся… поругалась правда, поплакала… Но, сынка поддержала – в полиции сказал, мол – да, позвонил как-то, но, сказал, чтоб никому…
– Да уж, железная женщина твоя матушка, что и говорить, – хмыкнув в рукав, Сомов пригладил волосы. Круглое, по-крестьянски курносое, лицо его, как всегда, казалось простецким, однако, глаза смотрели недоверчиво, цепко, и по одному этому взгляду можно было понять – не простофиля перед вами, отнюдь! Опытный сыскарь – волчара!
– Прямо эта – Маргарет Тэтчер! Ладно, честно сказать – шибко ты нас не подставил. Все ж не сотрудник – стажер… – Николай Петрович склонил голову набок и хитровато прищурился. – Практику я тебе, правда, не подписал… Ну, раз тебя не было!
– Да уж теперь что уж, – Сергей махнул рукой.
Сергей… Сергей Вениаминович Соколов, молодой человек двадцать лет, третий курс юрфака. Обычный, вполне симпатичный (если верить девушкам) шатен с рыжеватой (как у метросексуалов) бородкой и усиками. В меру стройный (рост сто восемьдесят пять), в меру мускулистый (нет, не фитнес, просто утренняя зарядка, пробежки и гантели), в меру подтянутый. В общем – обычный… Но вот приключения с ним случились – необычные!
Это ж не каждому так везет (или не везет – тут вопрос спорный) – с крыши обычной типовой пятиэтажки перепрыгнуть в Париж, да еще – в тысяча девятьсот шестьдесят восьмой год!
Переместился, так сказать, в пространстве и времени… Как в старом гайдаевском фильме, только куда круче! В самый разгар студенческих бунтов угодил, можно даже сказать – в революцию. Обрел друзей… и врагов. Вернее сказать – врага, но какого! Целую организацию – Трест – в лице ее представителя, коварного и чем-то даже обаятельного Доктора, век бы его не видеть…
– Э, ты чего завис-то, Серег? – привстав, начальник потрепал задумавшегося парня по плечу.
– А? – Сергей – или, как его называли ТАМ, Серж – вздрогнув, обвел кабинет рассеянным взглядом. Ничего тут не изменилось. Все те же два стола, составленные буквой «т», компьютер с принтером, ноутбук, сейф, вентилятор, на окне – плющевые шторы. На спинке стуле – серый китель с погонами капитана, а сразу за стулом, на стене – подробная карта Луны! Ну, так, просто… Сомов (все звали его просто – Петрович) тот еще приколист был, и начальство особо не жаловал, оттого и ходил до сих пор в капитанах, хотя, по всем срокам, пора было давно майором быть… таких в полиции и звали – «пятнадцатилетний капитан». Зато и начальство его того… побаивалось и лишний раз не тиранило. Да и дело свое капитан знал туго, что уж тут говорить…
Ничего не изменилось. Да и чему меняться-то? С начала мая по начало июля сколько прошло? Всего-то пара месяцев! Как там, так и здесь. Карантин по ковиду еще не закончился, куда там – без маски в дежурке не пропустили…
– Я о чем толкую-то, Сереж… – Петрович цепко заглянул прямо в глаза собеседнику. – Тебе ведь когда на учебу-то? В сентябре?
– Ну, в сентябре…
Быстро придя в себя, Соколов уже догадался, к чему клонит ушлый начальник. Ушлый, ушлый – уж дальше некуда!
– Так ты бы это… до конца б августа поработал бы, а? А я б парней в отпуска отпустил. По-очереди… Ну, дружков твоих, Алексея с Колей.
Алексей и Коля – были местные опера, так сказать, новоявленные коллеги Сержа. Худощавый брюнет с серьгой в левом ухе – Алексей (старший опер) и коренастый бандитообразный качок со стрижкой под ноль – Коля, между прочим, знаток философии, старший лейтенант. С Колей, кстати, Сергей больше скорешился – именно по делу о пропавшей девчонке… Агнессе… Аньез!
– Дак как, Сережа? – вкрадчиво осведомился Сомов. – Поработал бы… заодно бывшей потеряшке помог… ну, девчоночке этой… ты ведь к ней неравнодушен, а?
Юноша вздрогнул:
– Да откуда вы…
– Откуда надо! – усмехнувшись, веско припечатал начальник. – Городок у нас маленький. Ты смотри это… С малолеткой – ни-ни! – Николай Петрович погрозил пальцем. – Подожди, пока вырастет. Хотя… видел ее вчера… Не скажешь, что малолетка – – такая вся из себя мадмазель!
– Да никакая она не ма… Хорошо, Николай Петрович. Подожду.
А ведь действительно – мадемуазель! Мадемуазель Аньез… Аньез Маскен.
– Все равно – смотри!
И в самом деле, по паспорту бывшей «потеряшке» Агнессе Маскеевой едва исполнилось пятнадцать… Но, в Париже-то она прожила больше четырех лет, с шестьдесят четвертого по шестьдесят восьмой! Так что… Впрочем, не рассказывать же об этом начальству!
