– Ну, а что у тебя с Аркадием? – спросила мама, и у меня внутри всё заныло, как от зубной боли.
– Ничего. – ответила я, сдерживаясь изо всех сил.
– Как это? – искренне удивилась мама, – Я была уверена, что у вас скоро свадьба! Я уже Кире сказала…
– Мама! – застонала я, – Наши с Аркадием отношения – это плод твоего воображения! Он – просто мой коллега по работе! Коллега! Поняла?! К тому же я всегда крайне негативно относилась к служебным романам! На работе работают!
Но объяснять что-то моей маме – занятие практически бесполезное. Дело в том, что моя мама с детства живёт не в реальном, а в каком-то вымышленном мире, который мало общего имеет с окружающей суровой действительностью. Отчасти – причина кроется в её детстве, о котором мама вспоминать не любит. И, что самое страшное, весь окружающий мир она старается привести в соответствие со своими фантазиями! С энергией, достойной лучшего применения, она воплощала и воплощает в жизнь свои представления о прекрасном, и о том, как другие должны жить, заставляя совершенно неповинных людей следовать её измышлениям. И горе было тому, кто вздумал сопротивляться. Его жизнь становилась адом на земле. Не знаю почему – но противостоять маменьке осмеливались немногие. Именно так, следуя своим, только ей одной ведомым фантазиям и умыслам, мама в своё время развалила оба моих брака. И ей совершенно наплевать было, что я любила обоих своих мужей. Они не вписывались в её фантазии. Зато в них прекрасно вписывался Аркадий, как выяснилось. И плевать ей, что Аркашка был моложе меня лет на 10. И что как женщина я его абсолютно не интересую. Просто Аркадий два раза был у нас в доме и ПИЛ ЧАЙ. Вы ж понимаете! ЧАЙ! С вареньем!
Аркадий был моим коллегой на новой работе. Сменить работу мне пришлось из-за денег – на новом месте платили чуть ли не в два раза больше. А у меня, как вы поняли, нет богатого спонсора и даже простого мужа нет. Зато есть двое детей, запросы которых растут в геометрической прогрессии по мере роста и взросления и мама. Новое место работы носило гордое название «Бизнес-центр «Медная гора» и располагалось на другом конце города, но, к счастью, ехать надо было по одной линии метро, без пересадок. При ближайшем рассмотрении бизнес-центр оказался бывшим советским НИИ, чей фасад был спешно отреставрирован в стиле хай-тек, а советское нутро при этом осталось в неизменном виде. На входе меня встретила совершенно советского вида будка охранника с вертушкой-турникетом. Охранник невозмутимо пялился в монитор, выдававший картинки с камер видеонаблюдения и на входящих в здание никакого внимания не обращал. За проходной оказался обшарпанный грязноватый холл с остатками советской наглядной агитации в виде полуосыпавшегося мозаичного панно, изображавшего торжество единения базиса и надстройки советского общества. Базис, он же гегемон, был изображён в виде мускулистого сталевара, одетого в кожаный фартук и войлочную шляпу с защитным щитком, а надстройка была представлена субтильным молодым человеком в белом халате и с пробиркой в руке. Выгоревший плакат над лифтами по-прежнему сообщал, что «Народ и партия едины!». Какая именно партия при этом не уточнялось. За лифтовыми холлами на каждом этаже тянулись узкие, длинные кишкообразные коридоры, скупо освещённые редкими лампами дневного света с отделанными светлыми панелями «под дерево» стенами. Потолки были облицованы асбестовыми плитами, крошащимися от времени. Довольно регулярно в здании что-то рушилось в самых неожиданных местах, лопались трубы, забивалась канализация и перегорала проводка. Всем этим и предстояло заниматься мне, ибо должность моя называлась «Администратор бизнес-центра». Очень быстро я поняла, что почти все помещения офисов в здании были сданы даже не в аренду, а в субаренду третьим, четвёртым и даже пятым лицам и концов не сыскать. Арендодатели просто получали арендную плату, на которую и жили как рантье, а на ремонт и содержание помещений не отпускали ни копейки. На некоторых этажах, правда, там, где владельцы фирм выкупили помещения в собственность, ремонт был сделан уже давно, но этим дело и ограничилось. Каждый был сам за себя. В большинство офисов меня просто не хотели пускать и разговаривать. Аренду, мол, платим, остальное ни нас, ни вас не касается.
Когда я пришла с этим вопросом к владельцам бизнес-центра, то они сначала очень удивились, а потом и вовсе посмотрели на меня, как на идиотку. Я поняла, что надо брать дело в свои руки. И взяла. Почти две недели я моталась по офисам, грозила налоговой, телевидением, полицией и полковником спецназа Спиридоновым. Начала со Спиридонова, как с наиболее доступного и с очень удачно появившегося вновь Коляныча. Они выслушали, вникли и пообещали помочь. О чём уж они там говорили и с кем, не знаю, но дело пошло и теперь в здании бизнес-центра шёл перманентный вялотекущий ремонт, слегка активизирующийся по мере поступления очередного денежного транша от кого-то из арендаторов. Советские интерьеры медленно сдавали позиции, уходя в прошлое. В туалетах появилась новая сантехника, жидкое мыло и туалетная бумага. Полы в коридорах вместо истёртого линолеума покрыли новомодным ковролином, а стены отделали гипроком вместо обшарпанного пластика и выщербленных плит ДСП. В холлах возле лифтов поставили кофейные автоматы и автоматы по продаже сладостей, на первом этаже вдруг откуда-то возникли пара магазинчиков, торгующих всякой всячиной и очаровательная мини-пекарня с удивительно вкусной выпечкой. А среди офисного народа я получила прозвище «Хозяйка «Медной Горы». Венцом хозяйских нововведений, исходивших непосредственно от жены одного из владельцев здания, вдруг решившей, аки Шепилов, примкнуть к моей кипучей деятельности, было появление стойки Администрации в холле, или, по-современному ресепшена. За стойкой теперь сидели две густо накрашенные девицы, наряженные в какие-то мешковатые клюквенного цвета костюмы в дурацкую косую полоску и безвкусные галстуки из искусственного шёлка того же цвета. Ужас неописуемый, но тут против мнения Инны Сергеевны я оказалась бессильна. Единственное, что я отстояла – это не дала обрядить в этот кошмар себя. Ретивая дама, войдя во вкус, предложила и интерьеры здания оформить в том же цвете, чтобы было «по-богатому». Я мысленно взвыла. Единственное, что сдержало порыв Инны Сергеевны, – это недостаток денежных средств, вызванный кризисом.
