Владимир Орлов
Владимир стоял у окна в полной темноте и смотрел вниз, где душераздирающе кричала матушка. В руке он сжимал трость с набалдашником в виде орлиной головы. На его бледном лице застыла потерянное выражение, словно осознание происходящего ещё не полностью достигло его разума. Застывшими, серыми глазами, он следил за разыгравшейся на площадке перед домом сценой.
Там, отчаянно металась мать, в попытке удержать сына. Но тот уже вскочил на коня и пришпорив его, пустил во весь опор, оставляя позади отчий дом и беспомощно выкрикивающую его имя мать. Он ускакал прочь, ни разу не обернувшись. Когда стук копыт затих вдали, а мать все ещё рыдала на ступенях дома, поддерживаемая дворовыми, к мужчине подошла девушка, неся с собой кусочек света. Колокол юбок чуть колыхался, по пурпурному атласу скользили тени от подсвечника, плечи покрывало белое кружево. Ее волосы, подобные спелой пшеницы были закручены в кудри и собраны на затылке.
Девушка подняла на него красные от слез глаза и произнесла слабым голосом:
– Владимир, нужно отдать распоряжения.
С его стороны последовал тяжкий вздох. Вместе с девушкой время возобновило бег, вернулись дела и заботы, вернулся мир, из которого он ненадолго выпал. В этот момент Владимир ощутил на плечах ужасную тяжесть, словно на них упало необъятное небо.
К тому времени, как его брат Александр уже скрылся вдали, окончательно было решено, что Владимир обречен. Этот молодой человек неосознанно умел нравиться людям. Он был добр, отзывчив и никогда не подумал бы бросить живую душу в беде. Ужасные надо сказать качества для человека, которому предстояло позаботиться не только о своих родственниках, но и обо всем старом дворянстве.
Осознание случившегося давалось ему тяжело. Тело отца, борющегося с болезнью пять лет, еще не успело остыть, а Александр, что должен был унаследовать титул графа умчался в ночь, оставив родственников путаться в догадках. Какие последние слова поведал ему отец? И что заставило его спешно, не забрав ни единой вещи, покинуть родные стены?
Проводить отца в последний путь он так и не явился. Хотя в родовое гнездо срочно прибыли из столицы: болезненного вида Иван, живущий в собственной мастерской; хмурый Федор, который в последние дни не мог написать ни строчки; замужняя Надежда, оставившая своего спутника жизни дома; без конца, где – то пропадающий Олег; вернулись из пансионата Андрей и Никита Краевский, который находился у Орловых на попечении; прервавшие свою учебу в университете Константин и Александр.
Похороны прошли через день после смерти отца. Вопреки трагедии стояла солнечная погода. Прибыло множество людей знатных фамилий. Семейство было облачено в траурные одежды. Сестры и тётушки не отнимали платков от глаз, даже дядя и братья пустили слезу, матушка рыдала громче всех. Поминальный обед прошел тихо, никто не заводил разговора.
– Я признаться, чувствую себя тревожно. Всё слишком неожиданно, – сказала Антонина Яковенко.
Многие разделяли её мнение. Теперь гости спокойно могли перекинуться словом. В окна голубой гостиной падали лучи весеннего солнца. От послеобеденного чая пахло розами и мятой. Женщины собрались вокруг столика из темного дерева, заняв обитые шелком диваны и кресла. Мужчины предпочли выйти во двор.
Прохладный ветер обдувал их безрадостные лица. Клочки облаков плыли по голубому небу. Среди ветвей вяза щебетали соловьи. Солнечные лучи не достигали, стоявших в тени усадьбы мужчин.
– Владимир, – обратился к нему Венедим Золотарёв, – ваш отец умер. Куда же делся твой брат Александр?
– Его срочно вызвали в столицу, – ответил Владимир.
Олег раскурил самокрутку, остальные отказались, предпочтя более дорогой табак. Владимир и Венедим не курили. Ни Никиты, ни Андрея не было видно. Семен крутился рядом со взрослыми.
– Надеюсь это не из-за нас, – сказал Захар Яковенко.
– А есть ради чего? – насторожился Дарий Кириваткин. – Я уже неделю не колдовал.
– И вся остальная семья? – прищурился Захар.
– И вся остальная семья тоже, – чуть подумав, Дарий прибавил. – Наверное.
– Ничего, – беспечно сказал Олег. – Сашка хитрый. Он везде найдет лазейку. Иной раз и выхода вроде нет, а Сашка все равно найдет, такой уж он человек.
– Да, – затянулся Дарий. – С таким Орловым во главе и бояться нечего. Глядишь, еще лет пятьдесят проживем спокойно.
– Эх, – выдохнул Семен, и сказал, полный юной наивности. – Веру жалко, чуть – чуть свадьбу не сыграли.
– Да куда уж там, – махнул рукой Олег. – Теперь сорок дней ждать придется.
– А ты уже собрался, – усмехнулся дядюшка Лев.
– А как же, – легко согласился Олег. – Представьте: оркестр воспроизводит игривую мелодию, множество гостей, игристое вино льется рекой, шорох бальных платьев, словно одновременно взлетает множество пестрых бабочек, и незамужние девицы стоят у стены в ожидании кавалера, который скрасит их вечер.
Мужчины рассмеялись.
– Как тебя еще в приличные дома пускают? – буркнул угрюмый Алексей, которому мало что нравилось в этом мире.
– На свой страх и риск, брат мой, на свой страх и риск, – усмехнулся Олег. – Отец всегда говорил: «Живи, пока на шее не затянулась петля». Вот я и живу, как могу.
