Скажи, что чувствуют твои глаза,
Чей аппетит ты утоляешь щедро?
Как глубоко под силу им пронзать
И подбираться к потаённым недрам?
Что в них останется, когда
Свои ресницы ты сомкнешь устало?
Огонь, враждебность, пустота?
А может то, что сердце нагадало?
Ответь себе без лжи и суеты,
Никто не будет на тебя в обиде:
Весь мир вокруг – это, что видишь ты?
Иль только то, что хочешь видеть?
Она не знала куда деваться. У неё больше не было сил, а остановка была равносильна смерти. Огромное, склизкое, уродливое животное, следовавшее за ней, тоже задыхалось, но, чувствуя, что жертва слабеет, предвкушало достойное вознаграждение за потраченные силы. Временами девушке удавалось оторваться от чудовища на некоторое расстояние, но пересохшая грудь душила, а ватные ноги подкашивались, и она падала. Вставала, бежала и опять падала. Её веки стали свинцовыми, и лишь слух будил почти не подчинявшийся мозг, ловя противное чавканье и тяжелое дыхание настырного преследователя. Она не чувствовала боли от содранных локтей и сбитых в кровь коленок, не обращала внимание на поломанные пальцы и потрескавшиеся губы. Казалось, её дух уже покинул тело и бежал впереди, увлекая за собой покинутую им плоть. У неё уже не было сил даже на то, чтобы осознать свой конец. Она просто бежала. Падала, вставала и вновь бежала. Но куда? Долго так продолжаться не могло… и она упала, теперь уже в последний раз. Хрюкающее убожество остановилось совсем рядом. Из полураскрытой пасти ручьями текла смердящая слизь, обнажая разыгравшийся аппетит. Девушка попыталась подняться, но смогла лишь пошевелить ногами. Она дрожала. Но это был не страх. Он остался лежать, не в силах подняться после её падений. Она дрожала, но не от боли, которая, видя всю тщетность своих попыток хоть как-то напомнить о себе, вырвалась с кровавым кашлем из глубины почти бездыханного тела и уползла. Девушка дрожала, ибо только сейчас она смогла осознать до конца, что происходит. Удивительно, но здравый смысл ещё не изменил ей и теперь нещадно терзал слабое сознание, требуя жизни именно тогда, когда её совсем не осталось. Жизни, влажные руки которой, коснувшись в последний раз плотно сжатых век, растопили их, открывая прекрасные молодые глаза. Глаза, которые видели ещё так мало. Внезапно девушка заметила, что лежит в нескольких шагах от огромной пропасти. Как странно меняются желания человека в зависимости от обстоятельств, в которые он попадает. Собрав последние силы, она поползла к краю обрыва, пытаясь ухватиться одеревенелыми пальцами за границу света и тьмы. Оставалось последнее усилие. Она замерла на мгновение и обернулась. Скользкие щупальца уже тянулись к ней, расточая зловоние. Они торопили её, торопили сделать выбор. Последний выбор. Девушка подтянулась поближе к краю и …
– Фантастикой увлекаетесь? – Пожилой мужчина, задавший вопрос, скорее смотрел не на объект своего обращения, а на огромную кипу книг, наваленных у того на столе.
– А? – испугавшись от неожиданности, ответил молодой человек. – Нет, так вот, выбираю кое-что.
– Библиотека закрывается, читальный зал тоже. Вы последний.
Молодой человек взглянул на часы: 20:55, 17.04.2003.
– О, Бог ты мой! Целый день! – воскликнул он.
– Мистер Коул? – поинтересовался пожилой мужчина, держа карточку очень близко перед глазами.
– Да.
– Ваша учетная карточка 415758 ВМ?
– Верно.
– Если здесь правильно написано, то вы взяли сегодня двадцать шесть книг. Позвольте мне принять их обратно.
– Да, конечно.
Пожилой мужчина, судя по всему близорукий, начал медленно перекладывать тома, лежащие на столе, в тележку, уже достаточно наполненную до этого собранными книгами.
– Простите, а где та милашка, что была сегодня на выдаче? – Молодой человек придал своему выражению лица живой интерес.
– Милашка? – с недоумением переспросил пожилой мужчина. – Брюнетка?
– Блондинка.
– В длинном голубом платье?
– Вообще-то я видел ноги. И значительно выше колен.
– Боюсь, что вы во власти воображения. Здесь такие не работают. – Равнодушно заключил старик.
– Да? – искренне удивился посетитель. – Тогда, наверное, это было вчера.
– Вчера вас здесь не было. – Старик улыбнулся.
– Да? – Эти слегка глуповатые "да", несомненно, удавались припозднившемуся читателю, мужчине лет тридцати трех, с аккуратной шевелюрой, в складно сидевшем деловом костюме. Скорее всего, он знал об этом.
– Ну, значит, это было в другом месте. Хотя нет. Вы, должно быть, её дедуля, а я вам жутко не понравился. Ну точно. Когда сегодня утром я вертелся около неё, она мне рассказывала о вас: худощавый седой мужик, стальной взгляд, суровый характер и … доброе сердце.
– Отличная попытка. – Старик усмехнулся
– Не может быть, чтобы она меня обманула. У неё были такие выразительные глаза.
– Вы же говорили про ноги выше колен.
– Это одно и тоже.
– А вы весельчак, Мистер Коул. – Старик помотал головой и случайно взглянул на кипу книг, наваленных в тележке. – Кстати, сколько здесь работаю, ни разу не встречал ничего подобного. – Он восхищенно указал на изрядное количество томов. – Это что же у вас за работа такая?
– Это хобби. – Ответ прозвучал скорее автоматически, чем обдуманно. Возможно, молодой человек даже и не слышал вопрос. Он его чувствовал.
